- Автор темы
- #1
Обращение №113
В Конституционный суд штата Сан-Андреас
От гражданина: Kongo Nagano[429384]
В отношении закона "Об адвокатуре и адвокатской деятельности в штате Сан-Андреас"
От гражданина: Kongo Nagano[429384]
В отношении закона "Об адвокатуре и адвокатской деятельности в штате Сан-Андреас"
Я, гражданин Kongo Nakano, пользуясь своими правами, подаю в Конституционный суд обращение о разъяснении вопроса ''Обладает ли адвокат, вне зависимости от организационно-правовой формы осуществления адвокатской деятельности (будь то государственный адвокат или адвокат, осуществляющий частную практику), признаками специального субъекта, наделенного публично-властными полномочиями, необходимыми для вменения деяний, квалифицируемых по статьям 15.1, 15.1.1 и 15.6 Уголовно-административного кодекса штата Сан-Андреас? (далее - УАК СА)''.
Основания, по которым поставлен вопрос о проверке конституционности нормативно-правовых актов, противоречий или нарушения конституционных прав и свобод.
В рамках взаимодействия с институтами гражданского общества и правозащитниками возникли обоснованные сомнения относительно интерпретации правового статуса адвокатов, осуществляющих свою профессиональную деятельность на территории штата Сан-Андреас. Закон “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в штате Сан-Андреас” устанавливает дифференциацию между адвокатами, осуществляющими деятельность в качестве государственных служащих, и адвокатами, осуществляющими частную практику. Однако, анализ положений указанного закона не позволяет сделать однозначный вывод о том, надлежит ли рассматривать адвокатов, вне зависимости от их организационно-правовой формы, в качестве должностных лиц, подпадающих под действие статей особенной части УАК СА, предусматривающих ответственность за должностные преступления, а именно: 15.1, 15.1.1 и 15.6.
Отсутствие определения понятия “должностное лицо” в контексте указанных статей УАК СА и неоднозначность толкования норм закона порождают следующие правовые риски: неоправданное и необоснованное привлечение адвокатов к уголовной ответственности за деяния, состав которых не соответствует признакам; недопустимое ограничение гарантий независимости адвокатской деятельности, а также нарушение профессиональных прав и законных интересов адвокатов, установленных законодательством штата; формирование противоречивой и дискреционной правоприменительной практики, обусловленной отсутствием единообразного толкования норм права, что влечет нарушение принципов законности, равенства перед законом и предсказуемости правового регулирования.
Часть 1 статьи 1 главы 3 Закона “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в штате Сан-Андреас” определяет государственного адвоката как “лицо, состоящее на службе в государстве и предоставляющий бесплатную юридическую помощь гражданам по делам, предусмотренным законодательством, за счет государства”. Данная формулировка требует дополнительной интерпретации с точки зрения наделения государственного адвоката признаками должностного лица, осуществляющего публично-властные функции.
Диспозиции статей 15.1, 15.1.1 и 15.6 УАК СА содержат бланкетные нормы, отсылающие к иным нормативным правовым актам для определения объема и содержания полномочий должностного лица. Отсутствие определения понятия “должностное лицо” в контексте адвокатской деятельности создает неопределенность в вопросе привлечения адвокатов к ответственности по указанным статьям.
В настоящее время отсутствует единообразная и устоявшаяся судебная практика на территории штата Сан-Андреас по вопросу квалификации действий адвокатов в качестве должностных преступлений, предусмотренных статьями 15.1, 15.1.1 и 15.6 УАК СА, что обусловливает необходимость разъяснения Верховным судом правовых позиций по данному вопросу.
Статус адвокатов в различных правовых системах мира представляет собой важнейший элемент обеспечения справедливого правосудия и защиты прав граждан. Сравнительное исследование правового положения адвокатов в Соединённых Штатах Америки и Российской Федерации позволяет выявить общие тенденции и специфические особенности регулирования адвокатской деятельности в двух ведущих странах мира.
В правовой системе США статус адвокатов определяется комплексом федерального законодательства и прецедентного права. Ключевым аспектом является четкое разграничение между публичной службой и частной профессиональной деятельностью.
Федеральное законодательство прямо исключает адвокатов из категории публичных должностных лиц. Данный подход основан на принципе независимости адвокатуры и необходимости обеспечения эффективной защиты прав клиентов.
Судебная практика США выработала устойчивую доктрину, согласно которой адвокатская деятельность носит профессиональный, но не государственно-властный характер. Верховный суд США неоднократно подтверждал, что адвокаты, включая назначенных судом защитников, не являются государственными акторами в правовом смысле.
Особое значение имеет доктрина "государственного актора" (state actor doctrine), которая четко разграничивает действия частных лиц, выполняющих профессиональные функции, от действий государственных служащих.
Каждый штат США имеет собственную систему регулирования адвокатской деятельности через соответствующие коллегии адвокатов (State Bar Associations). При этом общим принципом является признание адвокатуры как независимого самоуправляемого профессионального сообщества.
Конституция Российской Федерации гарантирует право на получение квалифицированной юридической помощи, что определяет особое место адвокатуры в системе правосудия. При этом адвокатура рассматривается как институт гражданского общества, не входящий в систему органов государственной власти.
Федеральный закон "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" от 31.05.2002 № 63-ФЗ устанавливает правовые основы организации и деятельности адвокатуры. Закон подчеркивает независимый характер адвокатской деятельности и ее отличие от государственной службы.
Высшие судебные органы Российской Федерации выработали последовательную практику, исключающую адвокатов из категории должностных лиц. Конституционный суд РФ неоднократно подтверждал, что адвокатская деятельность не является государственной или муниципальной службой.
Верховный суд РФ в своих разъяснениях четко указывает, что адвокаты не могут рассматриваться как должностные лица в контексте уголовной ответственности за должностные преступления.
В США, и в РФ адвокатура рассматривается как независимый от государства институт, что является необходимым условием для эффективной защиты прав и интересов граждан.
Адвокаты в обеих юрисдикциях не наделены государственно-властными функциями и не могут принимать обязательные для исполнения решения от имени государства.
Адвокатская деятельность квалифицируется как профессиональная услуга, оказываемая на основе договорных отношений с клиентом.
Адвокатские сообщества в обеих странах обладают значительной автономией в вопросах профессионального регулирования, этики и дисциплинарной ответственности.
США характеризуются более казуистическим подходом через развитие судебных прецедентов, в то время как РФ применяет более системный законодательный подход с прямыми нормативными исключениями.
В США значительную роль играет регулирование на уровне штатов, что создает определенную вариативность в подходах. В РФ действует более унифицированная федеральная система регулирования.
Американская система в большей степени опирается на прецедентное право и решения Верховного суда, российская система - на кодифицированное законодательство и разъяснения высших судебных инстанций.
Дисциплинарная ответственность адвокатов в США регулируется преимущественно на уровне штатов через соответствующие коллегии адвокатов. Основными санкциями являются предупреждение, временное отстранение от практики, лишение лицензии на занятие адвокатской деятельностью.
В РФ дисциплинарная ответственность адвокатов регулируется федеральным законодательством и осуществляется через систему адвокатских палат субъектов Федерации и Федеральную палату адвокатов РФ.
Обе правовые системы придают большое значение этическим стандартам адвокатской деятельности, однако подходы к их формулированию различаются.
В США действуют типовые правила профессионального поведения (Model Rules of Professional Conduct), разработанные Американской ассоциацией юристов, которые служат основой для этических правил в отдельных штатах.
В России этические стандарты закреплены в Кодексе профессиональной этики адвоката, принятом Всероссийским съездом адвокатов.
Статус адвокатов в обеих странах в целом соответствует международным стандартам, закрепленным в основных принципах, касающихся роли юристов, принятых 8 Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями.
Сравнительный анализ статуса адвокатов в правовых системах Соединённых Штатах Америки и Российской Федерации демонстрирует наличие общих фундаментальных принципов при сохранении специфических особенностей каждой системы.
Основной вывод заключается в том, что обе правовые системы последовательно исключают адвокатов из категории должностных лиц, что обусловлено необходимостью обеспечения независимости адвокатуры и принципа состязательности в судопроизводстве.
Различия в подходах (прецедентный vs. кодифицированный, федеративный vs. унитарный) не влияют на общность базовых принципов регулирования статуса адвокатов.
Опыт двух ведущих стран мира может служить ценным ориентиром для развития адвокатуры в других юрисдикциях, подтверждая универсальность принципов независимости и профессионализма адвокатской деятельности.
На основании вышеизложенного, руководствуясь частью 2 статьей 5 главой 2 Закона “О судебной системе штата Сан-Андреас”, прошу Конституционный суд штата Сан-Андреас:
1. Дать официальное разъяснение, обладают ли адвокаты (как государственные, так и осуществляющие частную практику) признаками специального субъекта преступлений, ответственность за которые предусмотрена статьями 15.1, 15.1.1 и 15.6 УАК СА. В рамках разъяснения прошу указать на наличие или отсутствие у адвокатов признаков должностного лица, осуществляющего функции представителя власти либо выполняющего организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях штата Сан-Андреас.
2. Дать толкование положений действующего законодательства штата Сан-Андреас в части определения оснований и условий квалификации действий адвоката в качестве подстрекательства к совершению должностного преступления.
3. Прошу произвести анализ и дать квалифицированную правовую оценку следующей гипотетической ситуации, моделирующей возможный конфликт между осуществлением адвокатской деятельности и совершением уголовно наказуемого деяния: предположим, что адвокат, действуя в рамках представления интересов своего доверителя, использует методы психологического воздействия, убеждения, свой профессиональный авторитет, знания в области юриспруденции либо иные формы воздействия, оказывающие влияние на принятие решений должностным лицом правоохранительного органа. В результате указанного воздействия должностное лицо принимает решение об освобождении лица, предварительно задержанного в порядке, установленном законом, и в отношении которого отсутствуют законные основания для его освобождения, а также имеются достаточные доказательства, свидетельствующие о его причастности к совершению преступления, собранные в соответствии с требованиями действующего законодательства. В связи с изложенным, прошу дать ответы на следующие вопросы, имеющие существенное значение для правоприменительной практики: возможна ли квалификация действий адвоката в описанной ситуации по статьям 15.1, 15.1.1 или 15.6 УАК СА в качестве подстрекательства к совершению должностного преступления, при условии, что сам адвокат не обладает статусом должностного лица в понимании, придаваемом этому термину указанными статьями, и не является субъектом, наделенным властными полномочиями; каковы конкретные границы осуществления профессиональной деятельности адвоката, установленные действующим законодательством, и каковы критерии, позволяющие разграничить правомерную защиту интересов доверителя, направленную на достижение законного результата, от преступного подстрекательства к совершению должностным лицом действий (бездействия), образующих состав должностного преступления; каковы особенности применения института соучастия в преступлениях со специальным субъектом, и применим ли данный институт к адвокатской деятельности в контексте возможного подстрекательства к совершению должностного преступления? Требуется ли для квалификации действий адвоката как соучастия в должностном преступлении наличие у него специального умысла, направленного на совершение конкретного должностного преступления должностным лицом.
Перечень прилагаемых документов:
К настоящему обращению прилагаются следующие документы:
1. Ксерокопия паспорта: https://yapx.ru/album/aDPIZ
2. Уголовно-административный кодекс штата Сан-Андреас: https://forum.gta5rp.com/threads/ugolovno-administrativnyi-kodeks-shtata-san-andreas.3285817/
3. Закон “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в штате Сан-Андреас”: https://forum.gta5rp.com/threads/za...oi-dejatelnosti-v-shtate-san-andreas.3285808/
4. Title 18 U.S.C. § 201 - федеральный статут о взяточничестве, определяющий "публичное должностное лицо" как лица, занимающего официальную должность в правительстве США. Адвокаты прямо исключены из данной категории: https://www.law.cornell.edu/uscode/text/18/201
5. Goldfarb v. Virginia State Bar, 421 U.S. 773 (1975) - Верховный суд США установил, что адвокатская деятельность носит профессиональный, но не государственно-властный характер: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/421/773/
6. Polk County v. Dodson, 454 U.S. 312 (1981) - Доктрина "государственного актора" (state actor doctrine) - адвокаты-защитники, включая назначенных судом, не являются государственными акторами в понимании 42 U.S.C. § 1983: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/454/312/
7. Ferri v. Ackerman, 444 U.S. 193 (1979) - Верховный суд подтвердил, что назначенные судом адвокаты не выполняют государственные функции: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/444/193/
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 № 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", Пункт 2: четкое указание, что адвокаты не могут рассматриваться как должностные лица по смыслу статей 285 и 286 УК РФ: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_93013/
9. Постановление Конституционного Суда РФ от 23.01.2007 № 1-П “По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью “Агентство корпоративной безопасности” и гражданина В.В. Макеева” подтверждает независимый статус адвокатуры: https://www.consultant.ru/documentcons_doc_LAW_65713/92d969e26a4326c5d02fa79b8f9cf4994ee5633b/
10. Электронная почта и(или) номер телефона: c0ldspiritt@sa.com
Дата подачи обращения: 26.07.2025
Подпись:
Подпись:
