Детство
Марк родился
22 апреля 1955 года в портовом районе Ла-Пуэрта, Лос-Сантос. Район был шумный, пах солёным воздухом, нефтью и морем. Семья жила скромно — домик у самой гавани, вечные шумы моторов, лай собак и крики чаек. Но для маленького Марка это был целый мир, полный жизни и историй.
С раннего возраста он отличался спокойствием и наблюдательностью. Пока другие дети бегали по улицам, Марк мог часами разбирать старые инструменты отца или слушать рассказы моряков в кафе матери. Григорий приучал сына к труду — иногда даже слишком строго, но Марк никогда не обижался. Он видел, что за суровостью стояла забота.
Мать учила его японскому языку и культуре — показывала каллиграфию, рассказывала легенды, объясняла, что настоящая сила — это не ярость, а умение сдерживаться. Эти уроки глубоко засели в характере мальчика: он вырос рассудительным, не склонным к глупым поступкам, но с внутренней решимостью, которую редко кто замечал с первого взгляда.
Вечерами он часто сидел у моря, наблюдая, как закат тонет в воде, и мечтал стать капитаном корабля или инженером. Он любил запах машинного масла, звук волн и тихие разговоры родителей за кухонным столом. Это было простое, но счастливое время.
Юность
Переходя из детства во взрослую жизнь, Марк всё больше тянулся к технике. Он поступил в техническую школу при порту, где изучал основы механики, сварку, работу с судовыми двигателями. Учителя хвалили его за внимательность и дисциплину — качества, редкие для его возраста.
Однако спокойствие длилось недолго. Когда Марку было около семнадцати, случился пожар в мастерской, где работал его отец. Пожар уничтожил всё оборудование, а вместе с ним — и заработок семьи. Позже выяснилось, что поджог был не случайностью: отец отказался участвовать в перевозке нелегальных грузов, за что его наказали местные криминальные группировки.
Семья оказалась в долгах. Отец гордости ради не обращался в полицию — он считал это слабостью. Тогда Марк впервые решил вмешаться. Через знакомого из порта он вышел на людей, связанных с
русской мафией, которая уже тогда имела влияние на контрабандные поставки. Он предложил помощь в обмен на отсрочку выплат отцовских долгов.
Для начала его использовали как водителя — нужно было перевозить ящики с «товаром» по городу, иногда ночью, иногда под дождём. Марк не задавал вопросов. Он делал всё точно, спокойно и вовремя. Это и принесло ему уважение. В криминальном мире ценят тех, кто умеет молчать и работать.
Мать пыталась удержать его от этого пути, но понимала: выбора у семьи нет.
Молодость
После школы Марк поступил в колледж на направление «машиностроение». Учил двигатель изнутри, понимал каждую деталь и мог собрать мотор с закрытыми глазами. Однако учеба уже не была главным делом его жизни. Параллельно он продолжал работать на людей из русской мафии.
В это же время в порт начали заходить корабли из Азии. Среди прибывших были представители
японской якудза, которые искали надёжные связи в Америке. Для них важна была не сила, а дисциплина, честь и точность. Марк, с его японскими корнями и умением держать слово, идеально подошёл.
Поначалу он лишь переводил переговоры, помогал с оформлением бумаг, организовывал встречи. Потом стал заниматься логистикой: находил надёжные маршруты, где не было патрулей, договаривался с портовыми рабочими. Благодаря ему сделки шли гладко.
Между
русской мафией и
якудза редко удавалось сохранить мир, но Марку удавалось удерживать баланс. Он был нейтральным посредником — тем, кто знал, что иногда одно слово может спасти десятки жизней.
Взрослая жизнь
К сорока годам Марк был уважаемым человеком в обоих мирах. Для русских он был своим — «молчаливым американцем с русской кровью». Для японцев — «мостом», соединяющим Восток и Запад. Его мастерская стала местом встреч, где решались дела без шума и крови.
Он не стремился к богатству, хотя мог бы жить на широкую ногу. Вместо этого он купил старый дом на окраине и мастерскую в Ла-Месе. Любил порядок, сам готовил, каждое утро пил зелёный чай, как учила мать.
Когда мать умерла, Марк долго не мог прийти в себя. Он уехал из города почти на год, путешествовал по побережью, встречался со старыми знакомыми отца. Вернулся он уже другим — спокойным, но с холодом в глазах. С тех пор он редко улыбался, но всегда помогал тем, кто действительно нуждался.
Его уважают за то, что он никогда не предавал. За то, что остался человеком даже там, где человечности давно не осталось.
Настоящее время
Сейчас Марку 70 лет. Он живёт в старом доме неподалёку от мастерской, где чинит машины, читает книги и иногда выходит на прогулки к морю. Говорят, что он давно «вышел из дел», но все знают — если нужно решить вопрос без шума и пуль, за советом идут именно к нему.
Его увлечения — всё те же:
он любит старые двигатели, музыку из 60-х, японскую поэзию, рыбалку и тишину. Иногда можно увидеть, как он сидит у воды с чашкой чая и смотрит на закат. На первый взгляд — обычный пожилой механик. Но те, кто знают историю, видят в нём легенду, которая связала две культуры, два мира и сумела выжить между ними.
Марк Хулс не герой и не злодей. Он просто человек, который прожил жизнь так, как умел: с честью, со спокойствием и с верностью своим принципам.
