ФИО: Zephyr Lucifer
Дата рождения: 2 мая 1970 года
Возраст: 54 года
Пол: Мужской
Национальность: Африканер
Родители:
Отец: Маркус Люцифер
Дата рождения: 15 октября 1945 года (79 лет)
Профессия: Диспетчер на железной дороге
Маркус родился в Южной Африке в племени Динка из Южного Судана. С ранних лет он проявлял склонность к точным наукам и логике. После окончания школы, он решил устроиться на железную дорогу, и уже в 20 лет стал работать на этой отрасли. Постепенно, благодаря своей высокой ответственности и способности быстро принимать решения в критических ситуациях, Маркус продвигался по карьерной лестнице и стал диспетчером.
Работа диспетчера — это постоянное напряжение и необходимость работать по сменам. Он следит за движением поездов, координирует маршруты, решает технические проблемы, если такие возникают, и обеспечивает безопасность движения. Иногда его смены могут длиться до 12 часов, и Маркус часто не бывает дома, что усложняет его отношения с семьей. Однако, несмотря на всю нагрузку, он всегда стремится быть рядом, когда это возможно, и поддерживать порядок в семье.
Маркус — человек строгий, но справедливый. Он воспитывает Zephyr в духе трудолюбия и ответственности. Его любимое занятие в свободное время — рыбалка. В выходные Маркус иногда уходит на озеро с друзьями, но часто возвращается домой поздно, оставив за собой запах свежей рыбы и удовлетворение от времени, проведённого на природе. Он является традиционалистом и придерживается старых африканских обычаев, ценит честность и труд.
Мать: Элизабет Люцифер
Дата рождения: 22 марта 1948 года (76 лет)
Профессия: Няня в частной семье
Элизабет родилась в сплемени Динка из Южного Судана. Где и познакомилась с мужем в будущем. С самого детства она училась заботиться о младших братьях и сёстрах, помогая матери по хозяйству. В возрасте 18 лет она уехала в город, чтобы найти работу, и вскоре устроилась няней в дом состоятельной семьи.
Работа Элизабет была весьма утомительной, ведь она проводила целые дни с детьми, следя за их развитием, обучая их и играя с ними. Элизабет известна своей добротой и терпением, она умела найти общий язык с детьми, а также с родителями, которым давала полезные советы по воспитанию. Её мягкость и внимание к деталям позволили ей завоевать доверие тех, кто нанял её.
Несмотря на то, что Элизабет не работала в качестве няни по своей воле (это было необходимо для финансовой стабильности семьи), она всегда считала свою работу важной и полезной. В свободное время она предпочитала заниматься домашними делами, готовить и ухаживать за садом. Она особенно гордилась своим садом, который выращивала сама, и часто приглашала соседей на чай, показывая им свои растения.
Элизабет — оптимистка. Она всегда старается видеть хорошее в людях и верит, что любое трудное время можно пережить с помощью любви и упорства. Она обладает тёплым и заботливым характером и всегда поддерживала Zephyr, обеспечивая ему ласку и внимание, которых иногда не хватало отцу из-за его работы.
Образование:
Образование Zephyr начиналось с трудностей, которые он испытывал из-за своего состояния здоровья и внешнего вида. С самого раннего возраста ему пришлось бороться не только с физическими недугами, но и с социальными барьерами. Его тяжелая форма зайчьей губы стала причиной для насмешек со стороны одноклассников. В школе, где дети часто бывают жестоки, Zephyr не был исключением. Учёба всегда была для него одновременно и тяжёлым испытанием, и утешением. Несмотря на насмешки, он усердно учился, пытаясь утешить себя тем, что знания могли стать его силой. Он был тихим и замкнутым ребёнком, который предпочитал углубляться в книги, чем общаться с окружающими.
Школьные годы были непростыми — его внешний вид часто становился предметом для унижений, а проблемы с речью в младших классах только добавляли трудностей. Но именно в этот период у него зародилась любовь к животным. Когда он мог, он уходил в местный зоологический уголок, где ухаживал за животными. Это было место, где ему не приходилось объяснять и оправдываться за свою внешность.
С переходом в среднюю школу жизнь Zephyr не становилась легче. Он продолжал сталкиваться с насмешками, а его физические и психологические травмы казались всё более глубокими. Однако именно в это время его тяга к зоологии усилилась. Он начал увлекаться биологией и химией, осознавая, что его будущее может быть связано с изучением животных и природных процессов. Даже несмотря на то, что его тело, казалось, постоянно его подводило, именно знания стали для него утешением. Он зарабатывал хорошие оценки в школе, став одним из лучших учеников по биологии, что позволяло ему постепенно набирать уверенность в своих силах.
Средняя школа стала для него временем, когда он начал активно работать над собой, несмотря на свою неуверенность. Он нашёл учителей, которые поддерживали его интерес к природе и животным. Благодаря им он понял, что несмотря на свои проблемы и страхи, он мог стать тем, кем хотел — учёным, исследователем, возможно, даже ветеринаром.
После окончания средней школы Zephyr поступил в университет на факультет зоологии. Это был не просто шаг в направлении своей мечты, но и попытка изменить свою жизнь, выйти из зоны комфорта. Университет стал для него новым этапом, на котором он больше не чувствовал такой остроты боли из-за насмешек. Преподаватели по зоологии были гораздо более терпимыми и открытыми, чем школьные учителя. Его увлечения животными, исследования природы и желание понимать механизмы, которые управляют биологическими процессами, привели его к успеху в учёбе.
В университете Zephyr начал раскрывать свой потенциал. Он стал более уверенным в себе, хотя и оставался замкнутым человеком, предпочитавшим учёбу и исследовательскую работу общения с людьми. Однако, несмотря на свою замкнутость, его знания и любовь к зоологии обеспечили ему уважение среди преподавателей и коллег. Он активно участвовал в научных проектах, особенно тех, которые касались экологии и поведенческих исследований животных.
Во время учёбы Zephyr пережил много личных кризисов, особенно в связи с его внешним видом и психологическим состоянием, но именно образование стало для него точкой опоры. Именно в эти годы он понял, что его тело, каким бы оно ни было, не определяет его умственные способности и не ставит преграды на пути к успеху.
После окончания университета Zephyr получил диплом зоолога с отличием. Он знал, что для него это был не просто акт завершения образования — это был способ доказать себе, что он способен на большее. Образование стало для него мостом от страха и боли к будущему, в котором он мог бы стать не только специалистом, но и человеком, который будет востребован в своей сфере.
Когда ему предложили работу в больнице города Лос-Сантос, он принял её с большой надеждой на то, что это станет новым этапом в его жизни. Несмотря на все свои переживания и травмы, он стремился к карьерному росту, зная, что его знания и страсть к животным могут изменить его жизнь.
Описание внешнего вида:
Zephyr Lucifer — человек с поразительно необычным внешним видом, который сразу же привлекает внимание и вызывает множество вопросов. Его лицо, словно карта, овеяно следами болезненных и трагичных моментов его жизни, каждый шрам, каждый след — это части его истории, его испытаний и борьбы.
Его лицо обладает выразительными чертами, которые, при внимательном взгляде, могут показаться неестественными, особенно в сочетании с тем, что оно пережило. На лбу Zephyr, в самом центре его лица, находится глубокий, символический шрам — кинжал, полученный в ходе церемонии скарификации, когда его подвергли ритуальному надрезанию кожи, чтобы символизировать его переход во взрослую жизнь. Этот шрам напоминает остриё кинжала, прямое и острое, разделяя его лоб на две части. Это один из самых ярких и заметных шрамов на его лице, и он всегда был для Zephyr напоминанием о жестокой, но необходимой больной трансформации, которую он прошёл.
Вокруг глаз Zephyr теперь можно увидеть другие следы — тёмные потёки, вызванные одноклассниками которые издевались над ним в средней школе, из-за реакции слёз и хим. реагентов и элементов. Он больше не скрывает их, они стали его частью, как и всё его тело.
Его губы, когда-то повреждённые тяжёлой формой зайчьей губы, несут на себе ещё один страшный шрам — след от операций, которые проводились в младенчестве. Шрам на губах, хотя и не мешает ему говорить, представляет собой серию вертикальных полос, которые проходят по верхней и нижней губам. Эти шрамы напоминают зрителю, что его жизнь всегда была наполнена борьбой с его телом, с тем, что он не мог контролировать. Порой, в полумраке или при ярком свете, эти шрамы могут выглядеть как следы зашитого рта, напоминая об его больной и мучительной юности.
На правой щеке, недалеко от уголка рта, есть ещё один яркий шрам — след от укуса ядовитой змеи. Когда он пережил этот ужасный опыт, его щёка была повреждена так сильно, что кожа не восстановилась. Остался красный след, который имеет форму поцелуя, как будто кто-то поцеловал его с помадой, но вместо этого — ожог и шрам, символизирующий его жизнь в постоянной боли и страха. Этот след, несмотря на операцию, остался навсегда. Хотя змея оставила лишь отпечаток яда, который был выведен, сама рана затянулась, оставив на его лице клеймо. Он больше не скрывает это, приняв как часть своего тела, но всегда помня, что его жизнь была наполнена трагическими моментами.
Самая страшная и зловещая особенность его внешности — это его глаза. Они полностью черные, как будто поглощают свет. Это результат химической аварии, когда он во время школьного урока с химией стал жертвой издевательств, и химические вещества пролились ему на лицо. Химия проникла в его глаза, и спустя время они стали тёмными, как ночь. После того как химические ожоги были лечены, Zephyr оказался с глазами, которые больше не имели привычного цвета, а стали чисто черными, с странным потёком вокруг глаз, как след от чернил. Эти потёки — его слёзы, которые из-за химического воздействия стали черными. Со временем они превратились в постоянное напоминание о боли и страданиях, которые он пережил. Это делает его взгляд почти пугающим — они словно показывают, что внутри него скрыто нечто большее, чем простая внешность.
Однако самой необычной и пугающей особенностью внешности Zephyr являются его "рожки". На его лбу, с обеих сторон от центра, после удаления кисты (атеромы), образовались глубокие симметричные рубцы, которые напоминают маленькие рожки. Когда кисты были удалены, кожа была разрезана, а затем швы оставили после себя эти странные, восходящие вверх и наружу рубцы. Хотя они не были ни болезненными, ни опасными после операции, сами рубцы выглядели как два маленьких рога, выходящих из его лба, что придавало его внешности ещё более зловещий вид. Эти рубцы постоянно напоминали о тяжёлых испытаниях, через которые он прошёл, и добавляли к его облику нечто почти сверхъестественное.
Zephyr не отличается выдающимся телосложением. Его тело скорее худощавое и измождённое, как будто его энергия постоянно уходит в борьбу с самим собой и своей болью. Он редко занимается спортом, предпочитая уединение и тихие занятия, такие как исследования и работа с животными. Его кожа, на которой можно увидеть множество шрамов, выглядит как некий «мозаичный» пейзаж — поверхность, покрытая следами болезненных переживаний и операций. Шрамы — не просто его физическое состояние, но и его защита от мира. Это знаки, которые он не может скрыть и которые он научился принимать как часть своего существования.
Детство:
Zephyr родился с тяжёлой формой зайчьей губы, что означало, что его лицо с самого рождения было необычным и отличалось от лиц других детей. Это было не просто косметическое отклонение, а аномалия, которая затрудняла кормление и дыхание, а также могла привести к серьёзным физическим проблемам, если бы не было своевременного вмешательства.
Операция, проведённая в младенчестве, была экстренной и крайне сложной, поскольку такая форма зайчьей губы являлась одной из самых тяжёлых и требовала вмешательства в первые дни жизни. Когда Zephyr только появился на свет, его верхняя губа была разделена на две части, а нос был сильно деформирован. Врачи говорили, что если не провести операцию как можно скорее, это могло бы повлиять на его способность говорить и дышать в дальнейшем. Для родителей это было настоящим кошмаром — их младенец нуждался в хирургическом вмешательстве, и они не могли поверить, что их маленький сын столкнётся с такими трудностями с самого рождения.
Операция была назначена на 5-й день жизни Zephyr. Это была сложнейшая хирургическая процедура, проводившаяся в местной больнице с использованием общих анестезирующих средств. Операция заключалась в том, чтобы воссоздать целостность губы, максимально восстановив её форму и функциональность. Для этого врачам нужно было аккуратно соединить ткани, чтобы они не только заживали без дефектов, но и позволяли ребёнку нормально говорить и есть в будущем.
Однако из-за сложности операции и масштаба повреждения ткани губы, не удалось избежать серьёзных шрамов. Во время зашивания ткани врачи использовали множество швов, чтобы удержать ткани на месте, но из-за того, что область была сильно повреждена и требовала точности, ткань на верхней губе зажила с множеством вертикальных полос. Эти полосы были результатом того, что хирургам пришлось использовать несколько слоёв швов для правильного восстановления губы. Они пересекали друг друга, образуя характерный узор. Швы были наложены по вертикали, так как попытки выровнять ткань в горизонтальном направлении могли бы привести к потерям функциональности губ и изменению формы рта. Эти полосы оставались на всю жизнь.
Множество шрамов на губах, вертикальных линий, которые пересекались от верхней до нижней части, с самого начала дали Zephyrу ощущение, что его лицо было «сломано». Внешность оставалась деформированной, и это стало его основным источником комплексов и страха. Его губы выглядели как будто были зашиты, как будто кто-то пытался скрыть его лицо. Этим шрамам было уделено гораздо больше внимания, чем его реальному состоянию здоровья, что также способствовало формированию у него страха перед своим телом.
В детском саду Zephyr столкнулся с тем, что его лицо становилось объектом постоянных насмешек. Дети, не понимая, что это результат операции, называли его «шрамированным», «уродом» или даже «Заяц». В возрасте четырёх лет, когда ребёнок начинает понимать социальные различия, Zephyr был сильно подвержен их агрессивному вниманию к его внешности. Он часто сидел в углу, пытаясь спрятать своё лицо, засовывая руки в рот, чтобы скрыть шрамы. Детей не интересовало, что с ним случилось. Для них он был просто другим, и это для них было достаточно, чтобы издеваться.
Его страх перед своим телом только усиливался. Когда он смотрел на своё лицо в зеркале, он видел только его изуродованные линии — губы, будто порванные и затем зашитые. Это вызвало у него постоянное беспокойство, что его тело не «правильное», что он был кем-то, кто не должен был бы существовать таким, каким был.
В начальной школе ситуация не улучшилась. Дети начали подражать его манере говорить, копируя «особую» форму его губ, что ещё больше унижало Zephyr. Он ощущал, что все смотрят на него не как на обычного мальчика, а как на существо, созданное на обрывках и швах. Он постоянно пытался скрывать лицо, часто избегал контакта с другими детьми. На занятиях физкультурой он чувствовал, что его тело не только «неидеально» из-за шрамов, но и более уязвимо, чем у других детей. Каждый взгляд на его губы, каждый насмешливый жест или смех заставляли его переживать не только за своё внешнее состояние, но и за свою самость.
Zephyr также боялся, что его внешний вид повлияет на его будущие отношения с людьми. Он был убеждён, что никто не захочет дружить с ним, если увидит, какие у него губы. Это было ужасным и затяжным страхом, который преследовал его на протяжении всего детства и даже юности.
С каждым годом страх перед своим телом становился всё сильнее. Он избегал зеркал, стараясь не видеть своё лицо, и долгое время ощущал отвращение к своей внешности, а его шрам стал символом всего того, что он считал неправильным в себе.
Юность:
Когда Zephyr достиг подросткового возраста, его страх перед своим телом стал более интенсивным. Несмотря на постоянные операции и лечение, его внешний вид становился всё более заметным для окружающих, а его неуверенность росла с каждым днём. В возрасте 15 лет у него начали появляться проблемы с кожей на лбу, где по обе стороны от центра начали образовываться маленькие твёрдые шишки. Сначала они не вызывали особых беспокойств, но в течение нескольких месяцев их размеры начали увеличиваться.
Эти уплотнения были подкожными кистами — атеромами, которые постепенно становились болезненными и увеличивались в размерах. Поначалу Zephyr не обращал на них большого внимания, но вскоре его начали беспокоить сильные воспаления. Шишки раздувались, становились горячими на ощупь, и это вызывало боль. Его лицо выглядело так, как будто что-то с ним было не так, и это снова напоминало ему, что он отличается от других детей.
После консультаций с врачами, было решено провести операцию по удалению атером. Это была не слишком сложная процедура, но для Zephyr она оказалась настоящим испытанием. Его снова укладывали на операционный стол, и он чувствовал, как его тело наполняется напряжением и страхом. Доктор сделал разрезы по обеим сторонам лба, аккуратно извлекая атеромы из-под кожи. Это была хирургия, которую он переживал много раз, но в этот раз результат оказался значительно более заметным.
Когда операция была завершена, врач с уверенностью заявил, что кисты удалены, но после заживления Zephyr заметил, что на лбу остались два глубоких рубца. Они располагались симметрично по обеим сторонам от центра, и из-за своей формы напоминали извилистые линии — как если бы у него были маленькие рожки. Эти шрамы стали тем, что Zephyr воспринял как ещё одно доказательство того, что он отличается от других людей.
После операции прошло несколько недель, и шрамы начали заживать. Однако они стали более выраженными, чем он ожидал. Со временем рубцы становились более жесткими, а их края начинали слегка утолщаться. Эти линии стали навсегда частью его тела, напоминая о том, что он отличается. Не было возможности скрыть их. Он больше не мог не замечать, что его лицо теперь выглядело как нечто иное. Другие дети стали открыто насмехаться над ним, называя его «дьяволом» или «рогатым». Это добавило ещё больше стыда и боли в его жизнь.
Zephyr почувствовал, что его тело стало настоящим врагом. Он не мог скрыть свои страхи, и на каждом шагу чувствовал, что его тело – это как будто не его. Он не мог перестать думать о шрамах и новых изменениях в своём теле. Его тело стало чем-то, что нужно скрывать, и он боялся любой реакции окружающих. Он больше не мог смело смотреть в глаза людям, потому что знал, что на его лбу видны эти «рожки». В его голове продолжал звучать вопрос: «Почему я не как все?» Это становилось его единственным источником боли и страха.
Но хуже всего было то, что этот страх перед собой и ненависть к своему телу с каждым годом только увеличивались. В средней школе, когда Zephyr был 16 лет, произошёл инцидент, который стал настоящим кошмаром. На уроке химии, когда все учащиеся должны были смешивать реагенты для экспериментов, группа мальчишек заметила его неуверенность и решили сыграть с ним злую шутку. Один из них тайком пролил химический раствор прямо на лицо Zephyr, когда тот не замечал. Расплёскивание раствора по его коже мгновенно вызвало сильнейшее жжение.
Раствор, к счастью, не был смертельно опасным, но был достаточно агрессивным, чтобы вызвать ужасные химические ожоги. Zephyr сразу почувствовал, как его лицо покрывает жгучая боль. Он закричал, в панике пытаясь стереть вещество с лица. Однако было уже поздно. Раствор проникает в его глаза, и это становится настоящей катастрофой. В ту секунду его глаза начинают темнеть.
Глаза Zephyr, когда они начали темнеть, стали по-настоящему пугающими. Сначала это был небольшой оттенок, но спустя несколько секунд радужка покрылась густой черной пленкой, которая полностью скрыла их естественный цвет. Чернота продолжала распространяться по глазным яблокам, и взгляд Zephyr стал совершенно необычным, словно они были поглощены тьмой. Его слёзы, которые он пытался вытереть, теперь стали чёрными, и их потёки стекали по щекам, как будто они были наполнены какой-то ядовитой жидкостью.
Одноклассники начали снимать всё на телефоны, смеясь и называя его «чёрным демоном». Они стали дразнить его ещё сильнее, а учитель, в панике, не знал, что делать. Это был настоящий кошмар для Zephyr — его глаза, теперь ставшие пугающими, стали ещё более заметными, чем шрамы на его лбу. Он почувствовал, что его внешность теперь окончательно разрушена.
Когда его доставили в больницу, врачи диагностировали химическое повреждение роговицы, которое вызвало сильнейшее воспаление, повредив ткани глаза. Чтобы сохранить зрение и предотвратить дальнейшие повреждения, Zephyrу была назначена операция, которая, по мнению врачей, могла хотя бы частично восстановить зрение. Но несмотря на усилия медиков, повреждения роговицы и химический ожог оставили неизгладимый след.
Хотя его глаза и были восстановлены частично, чёрный оттенок в радужке оставался. Это был побочный эффект сильных ожогов, и глаза Zephyr стали напоминать бездну — они потеряли былую ясность и стали ещё более пугающими. Теперь, помимо шрамов на лбу, его лицо было неотделимо связано с этим зловещим и страшным взглядом, который он пытался скрывать, но это было невозможно. Он знал, что никогда не будет таким, как другие.
Когда Zephyr вернулся в школу, его глаза и шрамы стали объектом постоянных насмешек. Ребята называли его «чёрным демоном» или «рожками» с явным отвращением. Он пытался избежать их взглядов, но каждый раз чувствовал, что их слова и взгляды пробивают его до самой души. Он боялся смотреть в глаза людям, боялся, что они увидят, как он отличается. Его внешний вид стал его главным врагом, и он боялся даже смотреть на себя в зеркале.
Все это только усилило его депрессию и чувство отчуждения. Он стал избегать общения, искать уединение, не выходить на улицу, потому что его внешний вид всё больше становился его собственным кошмаром.
Взрослая жизнь:
После того как Zephyr окончил школу, он принял решение поступить в университет, несмотря на все пережитые психологические травмы и физические недостатки. Он выбрал факультет зоологии, стремясь глубже изучить животный мир и, возможно, найти способ дистанцироваться от людей и их дразнящих взглядов. Мир животных был для него, как бы это странно ни звучало, более понятным и спокойным. Он был уверен, что среди животных не будет того осуждения, которое всегда исходило от людей.
Зоология привлекла его своей глубокой наукой и возможностью работать с природой. В университете он стал ещё более замкнутым, но с каждым годом учёбы его знания углублялись, и он почувствовал, что нашёл своё призвание. Университет стал для него местом, где он мог хотя бы немного скрыться от своего прошлого и боли. Он оказался в мире людей, где знания и исследования стояли на первом месте, и это было единственным спасением от психологического давления, которое он испытывал всю свою жизнь.
Однажды, в рамках учебной программы по зоологии, Zephyr отправился на открытый урок на сафари в Южной Африке. В тот день группа студентов проходила через полупустынную местность, и Zephyr был особенно увлечён наблюдениями за дикой природой. Это было его первым сафари, и он хотел увидеть всё своими глазами. Но всё пошло не так, как он ожидал.
Во время прогулки по саванне, изучая местных животных и их поведение, Zephyr заметил странное движение в кустах. Внимание привлекла змея, ядовитая и достаточно агрессивная, как он позже узнал. Это была мaмбa — одна из самых опасных змей, обладающая смертельным ядом. И прежде чем он успел понять, что происходит, змея атаковала, быстро выскользнув из зарослей и укусив его за правую щёку. Боль была адской. Zephyr почувствовал, как ядовитое вещество мгновенно проникает в его тело, и всё вокруг потемнело.
Мгновенно он потерял сознание, и вся картинка расплылась в тумане. Когда он очнулся, то оказался в больнице. Его тело было охвачено жгучей болью, а чувства настолько были сильными, что он не мог остановить слёзы. Он плакал, не переставая, истощённый и переполненный эмоциями. Его состояние было крайне тяжёлым, и несмотря на то, что ему были оказаны медицинские услуги, он всё ещё чувствовал невероятную слабость. Он не мог понять, как снова оказался в больнице, как вновь оказался в этом месте, которое казалось ему невыносимо чуждым.
Когда змея, зловещая и ядовитая, укусила Zephyr за правую щёку, её яд проник в его тело, вызывая мгновенную реакцию. Боль была невыносимой, а затем наступила потеря сознания. Но когда Zephyr пришёл в себя в больнице, его состояние было куда хуже, чем он мог себе представить. Ядовитая змея не только повредила ткани кожи и мышцы, но и оставила на его щеке след, который стал не просто физической травмой, а настоящим символом боли и неизбежных изменений.
В момент укуса змея с силой вонзила свои зубы в мягкие ткани, разрушая кожу на щеке. Яд проник глубоко, разрушая клеточные структуры, вызывая некроз и повреждая ткани настолько, что восстановление было невозможно. Этот процесс затронул верхний слой кожи и более глубокие слои, отчего участок кожи был буквально «сожжён» ядовитым раствором. Когда врачи пытались вылечить повреждённую область, они столкнулись с тем, что ткани на щеке были слишком повреждены и не могли восстановиться естественным путём.
Результатом стало то, что оставшийся след на щеке выглядел как красный, почти пурпурный след, как поцелуй с помадой. Это была не просто линия — след был ярким, неровным и почти словно отпечаток губ, который оставил этот страшный опыт. Кожа в этом месте была невероятно чувствительной и не могла восстановиться до прежнего состояния. Этот след стал для Zephyr постоянным напоминанием о случившемся. Он не мог скрыть его, как бы он ни старался, и это вызывало у него глубокое отчаяние.
Красный след был не просто шрамом — это был отпечаток боли и страха. Он оставался ярким и заметным, напоминая о том, что природа, даже в её самых удивительных формах, может быть крайне жестокой и беспощадной. Этот след, похожий на поцелуй, но вовсе не символизировавший любовь, а наоборот — тяжёлое наказание, стал частью его лица. Он не мог избавиться от этого напоминания, и оно с каждым днём всё больше впивалось в его сознание.
Этот знак не оставил его ни в физическом, ни в психологическом плане. На щеке, где змея прокусила кожу, теперь оставался незаживающий след, который был не просто травмой, а сигналом того, что его жизнь всегда будет полна борьбы с его телом, с тем, как оно воспринимает окружающий мир. Теперь он не мог скрыть ни свой внешний вид, ни свои страхи. Этим следом на его щеке люди сразу же замечали, что с ним не всё в порядке. Он больше не мог игнорировать, что его тело – это не просто оболочка, а источник боли и разочарований.
Когда Zephyr осознавал, как долго будет носить этот след на своём лице, его чувства были смешаны. Это был ещё один знак его отторжения, ещё один аспект того, как его тело постоянно изменяется, не поддаваясь контролю. Всё, что он пережил, и все шрамы на его теле, включая этот новый след, подтверждали, что его жизнь была полна мучений и незавершённых испытаний.
Во время того, как он лежал в больничной палате, Zephyr был на грани отчаяния. Он был настолько измотан, что на протяжении нескольких дней у него не было сил бороться с внутренней болью. Он думал о суициде, о том, как это было бы легче, чем продолжать существовать, когда его тело, его жизнь не прекращают приносить ему страдания. Боль от укуса змеёй была для него почти невыносимой, но ещё более сильной была психологическая травма от того, что его жизнь снова и снова возвращала его в эти больничные палаты. Он не мог больше переносить, как всё время что-то происходит с ним, как его тело постоянно подкидывает новые испытания.
Однако в конце концов операция по удалению яда прошла успешно, и его состояние улучшилось. Несмотря на это, результат был не таким, как он ожидал. Яд, конечно, был выведен, но на правой щеке остался странный след — след от укуса, который стал настоящим символом этой травмы. Шрам, оставшийся после укуса, был очень необычным. Он напоминал поцелуй — плавная, почти изогнутая линия, которая была ярко выражена, но не совсем прямой. В момент укуса ядовитая змея оставила отпечаток на его коже, и этот след стал вечным напоминанием о его столкновении с природой, её жестокостью и собственной хрупкостью.
После завершения учебы в университете и возвращения домой, семья Zephyr приняла решение провести церемонию скарификации, которая была важной частью традиции племени Динка из Южного Судана в котором состоял он и его предки, а так же нынешние родители. Это событие было не просто обрядом, а важным шагом на пути к взрослой жизни, где каждый знак был символом мужества и силы духа.
Шрамы, которые он должен был получить, должны были символизировать его мужественность и силу, а также подтверждать его статус как взрослого мужчины. Подростки из племени Динка проходят через испытание в возрасте 16-18 лет, когда им наносят глубокие разрезы на лбу, символизирующие вход в новую фазу жизни. Это испытание требует высокой силы духа, и участие в нем — это не просто физическая боль, но и проверка внутренней стойкости.
Для Zephyr этот момент стал не просто частью традиции, а жестокой, почти трагической необходимостью. Ему было всё равно, он уже не чувствовал боли так сильно, как раньше. После всего, что он пережил — включая химические ожоги, змеиный укус, шрамы на лбу — боль стала для него всего лишь словом. Он знал, что ничего не может сделать с тем, что происходит с его телом, и решился пройти через это испытание.
Церемония была долгой и болезненной. На лбу Zephyr использовались специальные лезвия или каменные ножи, с помощью которых мастер наносил глубокие надрезы на кожу. Каждый раз, когда лезвие касалось его лба, он чувствовал резкую боль, но не подал виду. Он не мог позволить себе показать слабость, ведь это было частью традиции, частью его перехода в мир взрослых. Шрамы, которые оставались после разрезов, имели форму кинжала, направленного вверх, символизируя силу, стойкость и мужественность.
Для Zephyr эта процедура стала своего рода катарсисом. Он принял боль, как нечто неизбежное, как часть своего существования, и, несмотря на всю жестокость этого обряда, он смог выдержать все разрезы без крика или слёз. Это было испытанием его внутренней силы, и, несмотря на его неуверенность в себе и его вечный страх перед своим телом, он смог пережить эту церемонию. В конце концов, новые шрамы, которые теперь украшали его лоб, стали для него ещё одним напоминанием о том, что боль — это лишь временный процесс, а мужество заключается в умении выдерживать её.
Настоящее время:
После окончания университета и пережитых трагических событий в его жизни, Zephyr был готов двигаться вперёд. Он, наконец, закончил обучение в области зоологии, хотя внутренне продолжал чувствовать себя потерянным. Его борьба с собственным телом, постоянные шрамы и физические травмы не прекращались. Однако всё это не могло отнять у него желание найти своё место в мире и продолжать жить несмотря на всё.
В поисках новой возможности, Zephyr получил предложение, которое, казалось, могло стать его шансом. Однажды ему поступило приглашение на работу в больницу города Лос-Сантос, где предлагали должность ветеринара. Это был необычный шанс для него — уехать из дома и начать всё с чистого листа. Воспоминания о родных местах, где его всегда мучили унижения и напоминания о болезнях, стали туманными, а перспектива работать с животными, а не с людьми, казалась ему лучшей альтернативой.
Он подумал, что это может стать не просто карьерным шагом, но и возможностью для него найти внутреннее спокойствие, которое он так долго искал. В его жизни уже было много боли и страха, но работа в Лос-Сантосе в больнице для животных давала ему надежду на то, что он сможет сосредоточиться на чем-то хорошем и положительном. Животные не осуждали его, не смеялись над его внешностью, а помощь им приносила удовлетворение и ощущение нужности.
Zephyr, несмотря на свой страх перед новым и неизведанным, принял предложение и вскоре оказался в Лос-Сантосе. Он чувствовал себя одновременно взволнованным и напуганным. Город был огромным, и для человека, который всю свою жизнь провёл в маленьком и провинциальном окружении, Лос-Сантос был незнакомым и страшным местом. Но он был решителен — ему нужно было новое начало, и работа с животными стала для него шансом на новую жизнь.
Как только он устроился в больнице, началась его адаптация. Несмотря на всю свою преданность делу, он был неуверен в себе, опасаясь, что люди будут снова его унижать. Однако среди коллег и пациентов он нашёл те редкие моменты покоя и понимания, которые ему так не хватало. Здесь его внешний вид, хотя и продолжал вызывать интерес у окружающих, не был поводом для насмешек. Он больше не был объектом презрения. Здесь его принимали за профессионала, который заботился о животных и стремился помочь им.
В больнице его коллеги восприняли его с пониманием, хотя сначала он был несколько изолирован. На первых порах Zephyr не особенно общался с людьми, предпочитая проводить время с животными. Его любовь к ним была искренней, и они отвечали ему взаимностью. Он был отличным ветеринаром, проявляя заботу и внимание ко всем животным, что, в свою очередь, давало ему чувство удовлетворения. Работая с животными, он мог забыться и на время не думать о своём теле и о боли, которая всегда была с ним.
Однако, несмотря на профессиональный успех, Zephyr ощущал тяжёлую внутреннюю пустоту. Он всё равно чувствовал себя чужим в этом мире. Внутренние демоны продолжали преследовать его, и несмотря на то что он был окружён людьми, ему не удавалось полностью избавиться от страха и чувства одиночества.
Zephyr часто задумывался о своём прошлом — о том, как его тело было изуродовано с самого рождения, как он стал объектом насмешек, как он боролся с собой на протяжении всей жизни. Но теперь он осознавал, что его прошлое не должно определять его будущее. Он научился принимать свои шрамы, не скрывать их и не стыдиться их. Работа в Лос-Сантосе давала ему шанс обрести новую идентичность, которая не была бы связана с его прошлым.
Несмотря на это, периодически его накрывалы приступы депрессии. Он терял веру в то, что его жизнь когда-либо станет нормальной. Но он продолжал работать, зная, что его действия могут приносить пользу и радость другим, что в этом мире есть не только боль и страдание.
Работа в больнице в Лос-Сантосе стала для Zephyr своего рода спасением. Хотя он всё ещё продолжал бороться с теми внутренними демонами, которые преследовали его с детства, здесь он чувствовал, что у него есть возможность измениться, не быть определённым своим телом и внешностью. И несмотря на все трудности, он продолжал искать пути, чтобы найти свой внутренний мир, не позволяя больным воспоминаниям и физическим страданиям овладеть его жизнью.
Итоги биографии:
1) Татуировка на лбу в виде креста в гос. структурах (Thogs Sword), полученная в следствии скарификация во взрослой жизни.
2) Татуировка на лбу в виде рог в гос. структурах (Two Horns), полученная в следствии операции на лбу из-за удаления подкожных кист (атеромы) .
3) Татуировка на губах в виде зашитого рта в гос. структурах (Stitches), полученная в следствии операции на рту из-за врожденной болезни "заячья губа" в особо тяжелой степени.
4) Татуировка на правой щеке в виде поцелуя в гос. структурах (Lipstick Kiss), полученная в следствии укуса змеи на сафари и дальнейшей операции.
5) Использование грима с потеком в гос. структурах (Макияж - №90) из-за контакта слёз с химическими реагентами которые вылили на лицо.
6) Использование черных линз в гос. структурах (Линзы - №27) из-за контакта глаз с химическими реагентами которые вылили на лицо.
Дата рождения: 2 мая 1970 года
Возраст: 54 года
Пол: Мужской
Национальность: Африканер
Родители:
Отец: Маркус Люцифер
Дата рождения: 15 октября 1945 года (79 лет)
Профессия: Диспетчер на железной дороге
Маркус родился в Южной Африке в племени Динка из Южного Судана. С ранних лет он проявлял склонность к точным наукам и логике. После окончания школы, он решил устроиться на железную дорогу, и уже в 20 лет стал работать на этой отрасли. Постепенно, благодаря своей высокой ответственности и способности быстро принимать решения в критических ситуациях, Маркус продвигался по карьерной лестнице и стал диспетчером.
Работа диспетчера — это постоянное напряжение и необходимость работать по сменам. Он следит за движением поездов, координирует маршруты, решает технические проблемы, если такие возникают, и обеспечивает безопасность движения. Иногда его смены могут длиться до 12 часов, и Маркус часто не бывает дома, что усложняет его отношения с семьей. Однако, несмотря на всю нагрузку, он всегда стремится быть рядом, когда это возможно, и поддерживать порядок в семье.
Маркус — человек строгий, но справедливый. Он воспитывает Zephyr в духе трудолюбия и ответственности. Его любимое занятие в свободное время — рыбалка. В выходные Маркус иногда уходит на озеро с друзьями, но часто возвращается домой поздно, оставив за собой запах свежей рыбы и удовлетворение от времени, проведённого на природе. Он является традиционалистом и придерживается старых африканских обычаев, ценит честность и труд.
Мать: Элизабет Люцифер
Дата рождения: 22 марта 1948 года (76 лет)
Профессия: Няня в частной семье
Элизабет родилась в сплемени Динка из Южного Судана. Где и познакомилась с мужем в будущем. С самого детства она училась заботиться о младших братьях и сёстрах, помогая матери по хозяйству. В возрасте 18 лет она уехала в город, чтобы найти работу, и вскоре устроилась няней в дом состоятельной семьи.
Работа Элизабет была весьма утомительной, ведь она проводила целые дни с детьми, следя за их развитием, обучая их и играя с ними. Элизабет известна своей добротой и терпением, она умела найти общий язык с детьми, а также с родителями, которым давала полезные советы по воспитанию. Её мягкость и внимание к деталям позволили ей завоевать доверие тех, кто нанял её.
Несмотря на то, что Элизабет не работала в качестве няни по своей воле (это было необходимо для финансовой стабильности семьи), она всегда считала свою работу важной и полезной. В свободное время она предпочитала заниматься домашними делами, готовить и ухаживать за садом. Она особенно гордилась своим садом, который выращивала сама, и часто приглашала соседей на чай, показывая им свои растения.
Элизабет — оптимистка. Она всегда старается видеть хорошее в людях и верит, что любое трудное время можно пережить с помощью любви и упорства. Она обладает тёплым и заботливым характером и всегда поддерживала Zephyr, обеспечивая ему ласку и внимание, которых иногда не хватало отцу из-за его работы.
Образование:
Образование Zephyr начиналось с трудностей, которые он испытывал из-за своего состояния здоровья и внешнего вида. С самого раннего возраста ему пришлось бороться не только с физическими недугами, но и с социальными барьерами. Его тяжелая форма зайчьей губы стала причиной для насмешек со стороны одноклассников. В школе, где дети часто бывают жестоки, Zephyr не был исключением. Учёба всегда была для него одновременно и тяжёлым испытанием, и утешением. Несмотря на насмешки, он усердно учился, пытаясь утешить себя тем, что знания могли стать его силой. Он был тихим и замкнутым ребёнком, который предпочитал углубляться в книги, чем общаться с окружающими.
Школьные годы были непростыми — его внешний вид часто становился предметом для унижений, а проблемы с речью в младших классах только добавляли трудностей. Но именно в этот период у него зародилась любовь к животным. Когда он мог, он уходил в местный зоологический уголок, где ухаживал за животными. Это было место, где ему не приходилось объяснять и оправдываться за свою внешность.
С переходом в среднюю школу жизнь Zephyr не становилась легче. Он продолжал сталкиваться с насмешками, а его физические и психологические травмы казались всё более глубокими. Однако именно в это время его тяга к зоологии усилилась. Он начал увлекаться биологией и химией, осознавая, что его будущее может быть связано с изучением животных и природных процессов. Даже несмотря на то, что его тело, казалось, постоянно его подводило, именно знания стали для него утешением. Он зарабатывал хорошие оценки в школе, став одним из лучших учеников по биологии, что позволяло ему постепенно набирать уверенность в своих силах.
Средняя школа стала для него временем, когда он начал активно работать над собой, несмотря на свою неуверенность. Он нашёл учителей, которые поддерживали его интерес к природе и животным. Благодаря им он понял, что несмотря на свои проблемы и страхи, он мог стать тем, кем хотел — учёным, исследователем, возможно, даже ветеринаром.
После окончания средней школы Zephyr поступил в университет на факультет зоологии. Это был не просто шаг в направлении своей мечты, но и попытка изменить свою жизнь, выйти из зоны комфорта. Университет стал для него новым этапом, на котором он больше не чувствовал такой остроты боли из-за насмешек. Преподаватели по зоологии были гораздо более терпимыми и открытыми, чем школьные учителя. Его увлечения животными, исследования природы и желание понимать механизмы, которые управляют биологическими процессами, привели его к успеху в учёбе.
В университете Zephyr начал раскрывать свой потенциал. Он стал более уверенным в себе, хотя и оставался замкнутым человеком, предпочитавшим учёбу и исследовательскую работу общения с людьми. Однако, несмотря на свою замкнутость, его знания и любовь к зоологии обеспечили ему уважение среди преподавателей и коллег. Он активно участвовал в научных проектах, особенно тех, которые касались экологии и поведенческих исследований животных.
Во время учёбы Zephyr пережил много личных кризисов, особенно в связи с его внешним видом и психологическим состоянием, но именно образование стало для него точкой опоры. Именно в эти годы он понял, что его тело, каким бы оно ни было, не определяет его умственные способности и не ставит преграды на пути к успеху.
После окончания университета Zephyr получил диплом зоолога с отличием. Он знал, что для него это был не просто акт завершения образования — это был способ доказать себе, что он способен на большее. Образование стало для него мостом от страха и боли к будущему, в котором он мог бы стать не только специалистом, но и человеком, который будет востребован в своей сфере.
Когда ему предложили работу в больнице города Лос-Сантос, он принял её с большой надеждой на то, что это станет новым этапом в его жизни. Несмотря на все свои переживания и травмы, он стремился к карьерному росту, зная, что его знания и страсть к животным могут изменить его жизнь.
Описание внешнего вида:
Zephyr Lucifer — человек с поразительно необычным внешним видом, который сразу же привлекает внимание и вызывает множество вопросов. Его лицо, словно карта, овеяно следами болезненных и трагичных моментов его жизни, каждый шрам, каждый след — это части его истории, его испытаний и борьбы.
Его лицо обладает выразительными чертами, которые, при внимательном взгляде, могут показаться неестественными, особенно в сочетании с тем, что оно пережило. На лбу Zephyr, в самом центре его лица, находится глубокий, символический шрам — кинжал, полученный в ходе церемонии скарификации, когда его подвергли ритуальному надрезанию кожи, чтобы символизировать его переход во взрослую жизнь. Этот шрам напоминает остриё кинжала, прямое и острое, разделяя его лоб на две части. Это один из самых ярких и заметных шрамов на его лице, и он всегда был для Zephyr напоминанием о жестокой, но необходимой больной трансформации, которую он прошёл.
Вокруг глаз Zephyr теперь можно увидеть другие следы — тёмные потёки, вызванные одноклассниками которые издевались над ним в средней школе, из-за реакции слёз и хим. реагентов и элементов. Он больше не скрывает их, они стали его частью, как и всё его тело.
Его губы, когда-то повреждённые тяжёлой формой зайчьей губы, несут на себе ещё один страшный шрам — след от операций, которые проводились в младенчестве. Шрам на губах, хотя и не мешает ему говорить, представляет собой серию вертикальных полос, которые проходят по верхней и нижней губам. Эти шрамы напоминают зрителю, что его жизнь всегда была наполнена борьбой с его телом, с тем, что он не мог контролировать. Порой, в полумраке или при ярком свете, эти шрамы могут выглядеть как следы зашитого рта, напоминая об его больной и мучительной юности.
На правой щеке, недалеко от уголка рта, есть ещё один яркий шрам — след от укуса ядовитой змеи. Когда он пережил этот ужасный опыт, его щёка была повреждена так сильно, что кожа не восстановилась. Остался красный след, который имеет форму поцелуя, как будто кто-то поцеловал его с помадой, но вместо этого — ожог и шрам, символизирующий его жизнь в постоянной боли и страха. Этот след, несмотря на операцию, остался навсегда. Хотя змея оставила лишь отпечаток яда, который был выведен, сама рана затянулась, оставив на его лице клеймо. Он больше не скрывает это, приняв как часть своего тела, но всегда помня, что его жизнь была наполнена трагическими моментами.
Самая страшная и зловещая особенность его внешности — это его глаза. Они полностью черные, как будто поглощают свет. Это результат химической аварии, когда он во время школьного урока с химией стал жертвой издевательств, и химические вещества пролились ему на лицо. Химия проникла в его глаза, и спустя время они стали тёмными, как ночь. После того как химические ожоги были лечены, Zephyr оказался с глазами, которые больше не имели привычного цвета, а стали чисто черными, с странным потёком вокруг глаз, как след от чернил. Эти потёки — его слёзы, которые из-за химического воздействия стали черными. Со временем они превратились в постоянное напоминание о боли и страданиях, которые он пережил. Это делает его взгляд почти пугающим — они словно показывают, что внутри него скрыто нечто большее, чем простая внешность.
Однако самой необычной и пугающей особенностью внешности Zephyr являются его "рожки". На его лбу, с обеих сторон от центра, после удаления кисты (атеромы), образовались глубокие симметричные рубцы, которые напоминают маленькие рожки. Когда кисты были удалены, кожа была разрезана, а затем швы оставили после себя эти странные, восходящие вверх и наружу рубцы. Хотя они не были ни болезненными, ни опасными после операции, сами рубцы выглядели как два маленьких рога, выходящих из его лба, что придавало его внешности ещё более зловещий вид. Эти рубцы постоянно напоминали о тяжёлых испытаниях, через которые он прошёл, и добавляли к его облику нечто почти сверхъестественное.
Zephyr не отличается выдающимся телосложением. Его тело скорее худощавое и измождённое, как будто его энергия постоянно уходит в борьбу с самим собой и своей болью. Он редко занимается спортом, предпочитая уединение и тихие занятия, такие как исследования и работа с животными. Его кожа, на которой можно увидеть множество шрамов, выглядит как некий «мозаичный» пейзаж — поверхность, покрытая следами болезненных переживаний и операций. Шрамы — не просто его физическое состояние, но и его защита от мира. Это знаки, которые он не может скрыть и которые он научился принимать как часть своего существования.
Детство:
Zephyr родился с тяжёлой формой зайчьей губы, что означало, что его лицо с самого рождения было необычным и отличалось от лиц других детей. Это было не просто косметическое отклонение, а аномалия, которая затрудняла кормление и дыхание, а также могла привести к серьёзным физическим проблемам, если бы не было своевременного вмешательства.
Операция, проведённая в младенчестве, была экстренной и крайне сложной, поскольку такая форма зайчьей губы являлась одной из самых тяжёлых и требовала вмешательства в первые дни жизни. Когда Zephyr только появился на свет, его верхняя губа была разделена на две части, а нос был сильно деформирован. Врачи говорили, что если не провести операцию как можно скорее, это могло бы повлиять на его способность говорить и дышать в дальнейшем. Для родителей это было настоящим кошмаром — их младенец нуждался в хирургическом вмешательстве, и они не могли поверить, что их маленький сын столкнётся с такими трудностями с самого рождения.
Операция была назначена на 5-й день жизни Zephyr. Это была сложнейшая хирургическая процедура, проводившаяся в местной больнице с использованием общих анестезирующих средств. Операция заключалась в том, чтобы воссоздать целостность губы, максимально восстановив её форму и функциональность. Для этого врачам нужно было аккуратно соединить ткани, чтобы они не только заживали без дефектов, но и позволяли ребёнку нормально говорить и есть в будущем.
Однако из-за сложности операции и масштаба повреждения ткани губы, не удалось избежать серьёзных шрамов. Во время зашивания ткани врачи использовали множество швов, чтобы удержать ткани на месте, но из-за того, что область была сильно повреждена и требовала точности, ткань на верхней губе зажила с множеством вертикальных полос. Эти полосы были результатом того, что хирургам пришлось использовать несколько слоёв швов для правильного восстановления губы. Они пересекали друг друга, образуя характерный узор. Швы были наложены по вертикали, так как попытки выровнять ткань в горизонтальном направлении могли бы привести к потерям функциональности губ и изменению формы рта. Эти полосы оставались на всю жизнь.
Множество шрамов на губах, вертикальных линий, которые пересекались от верхней до нижней части, с самого начала дали Zephyrу ощущение, что его лицо было «сломано». Внешность оставалась деформированной, и это стало его основным источником комплексов и страха. Его губы выглядели как будто были зашиты, как будто кто-то пытался скрыть его лицо. Этим шрамам было уделено гораздо больше внимания, чем его реальному состоянию здоровья, что также способствовало формированию у него страха перед своим телом.
В детском саду Zephyr столкнулся с тем, что его лицо становилось объектом постоянных насмешек. Дети, не понимая, что это результат операции, называли его «шрамированным», «уродом» или даже «Заяц». В возрасте четырёх лет, когда ребёнок начинает понимать социальные различия, Zephyr был сильно подвержен их агрессивному вниманию к его внешности. Он часто сидел в углу, пытаясь спрятать своё лицо, засовывая руки в рот, чтобы скрыть шрамы. Детей не интересовало, что с ним случилось. Для них он был просто другим, и это для них было достаточно, чтобы издеваться.
Его страх перед своим телом только усиливался. Когда он смотрел на своё лицо в зеркале, он видел только его изуродованные линии — губы, будто порванные и затем зашитые. Это вызвало у него постоянное беспокойство, что его тело не «правильное», что он был кем-то, кто не должен был бы существовать таким, каким был.
В начальной школе ситуация не улучшилась. Дети начали подражать его манере говорить, копируя «особую» форму его губ, что ещё больше унижало Zephyr. Он ощущал, что все смотрят на него не как на обычного мальчика, а как на существо, созданное на обрывках и швах. Он постоянно пытался скрывать лицо, часто избегал контакта с другими детьми. На занятиях физкультурой он чувствовал, что его тело не только «неидеально» из-за шрамов, но и более уязвимо, чем у других детей. Каждый взгляд на его губы, каждый насмешливый жест или смех заставляли его переживать не только за своё внешнее состояние, но и за свою самость.
Zephyr также боялся, что его внешний вид повлияет на его будущие отношения с людьми. Он был убеждён, что никто не захочет дружить с ним, если увидит, какие у него губы. Это было ужасным и затяжным страхом, который преследовал его на протяжении всего детства и даже юности.
С каждым годом страх перед своим телом становился всё сильнее. Он избегал зеркал, стараясь не видеть своё лицо, и долгое время ощущал отвращение к своей внешности, а его шрам стал символом всего того, что он считал неправильным в себе.
Юность:
Когда Zephyr достиг подросткового возраста, его страх перед своим телом стал более интенсивным. Несмотря на постоянные операции и лечение, его внешний вид становился всё более заметным для окружающих, а его неуверенность росла с каждым днём. В возрасте 15 лет у него начали появляться проблемы с кожей на лбу, где по обе стороны от центра начали образовываться маленькие твёрдые шишки. Сначала они не вызывали особых беспокойств, но в течение нескольких месяцев их размеры начали увеличиваться.
Эти уплотнения были подкожными кистами — атеромами, которые постепенно становились болезненными и увеличивались в размерах. Поначалу Zephyr не обращал на них большого внимания, но вскоре его начали беспокоить сильные воспаления. Шишки раздувались, становились горячими на ощупь, и это вызывало боль. Его лицо выглядело так, как будто что-то с ним было не так, и это снова напоминало ему, что он отличается от других детей.
После консультаций с врачами, было решено провести операцию по удалению атером. Это была не слишком сложная процедура, но для Zephyr она оказалась настоящим испытанием. Его снова укладывали на операционный стол, и он чувствовал, как его тело наполняется напряжением и страхом. Доктор сделал разрезы по обеим сторонам лба, аккуратно извлекая атеромы из-под кожи. Это была хирургия, которую он переживал много раз, но в этот раз результат оказался значительно более заметным.
Когда операция была завершена, врач с уверенностью заявил, что кисты удалены, но после заживления Zephyr заметил, что на лбу остались два глубоких рубца. Они располагались симметрично по обеим сторонам от центра, и из-за своей формы напоминали извилистые линии — как если бы у него были маленькие рожки. Эти шрамы стали тем, что Zephyr воспринял как ещё одно доказательство того, что он отличается от других людей.
После операции прошло несколько недель, и шрамы начали заживать. Однако они стали более выраженными, чем он ожидал. Со временем рубцы становились более жесткими, а их края начинали слегка утолщаться. Эти линии стали навсегда частью его тела, напоминая о том, что он отличается. Не было возможности скрыть их. Он больше не мог не замечать, что его лицо теперь выглядело как нечто иное. Другие дети стали открыто насмехаться над ним, называя его «дьяволом» или «рогатым». Это добавило ещё больше стыда и боли в его жизнь.
Zephyr почувствовал, что его тело стало настоящим врагом. Он не мог скрыть свои страхи, и на каждом шагу чувствовал, что его тело – это как будто не его. Он не мог перестать думать о шрамах и новых изменениях в своём теле. Его тело стало чем-то, что нужно скрывать, и он боялся любой реакции окружающих. Он больше не мог смело смотреть в глаза людям, потому что знал, что на его лбу видны эти «рожки». В его голове продолжал звучать вопрос: «Почему я не как все?» Это становилось его единственным источником боли и страха.
Но хуже всего было то, что этот страх перед собой и ненависть к своему телу с каждым годом только увеличивались. В средней школе, когда Zephyr был 16 лет, произошёл инцидент, который стал настоящим кошмаром. На уроке химии, когда все учащиеся должны были смешивать реагенты для экспериментов, группа мальчишек заметила его неуверенность и решили сыграть с ним злую шутку. Один из них тайком пролил химический раствор прямо на лицо Zephyr, когда тот не замечал. Расплёскивание раствора по его коже мгновенно вызвало сильнейшее жжение.
Раствор, к счастью, не был смертельно опасным, но был достаточно агрессивным, чтобы вызвать ужасные химические ожоги. Zephyr сразу почувствовал, как его лицо покрывает жгучая боль. Он закричал, в панике пытаясь стереть вещество с лица. Однако было уже поздно. Раствор проникает в его глаза, и это становится настоящей катастрофой. В ту секунду его глаза начинают темнеть.
Глаза Zephyr, когда они начали темнеть, стали по-настоящему пугающими. Сначала это был небольшой оттенок, но спустя несколько секунд радужка покрылась густой черной пленкой, которая полностью скрыла их естественный цвет. Чернота продолжала распространяться по глазным яблокам, и взгляд Zephyr стал совершенно необычным, словно они были поглощены тьмой. Его слёзы, которые он пытался вытереть, теперь стали чёрными, и их потёки стекали по щекам, как будто они были наполнены какой-то ядовитой жидкостью.
Одноклассники начали снимать всё на телефоны, смеясь и называя его «чёрным демоном». Они стали дразнить его ещё сильнее, а учитель, в панике, не знал, что делать. Это был настоящий кошмар для Zephyr — его глаза, теперь ставшие пугающими, стали ещё более заметными, чем шрамы на его лбу. Он почувствовал, что его внешность теперь окончательно разрушена.
Когда его доставили в больницу, врачи диагностировали химическое повреждение роговицы, которое вызвало сильнейшее воспаление, повредив ткани глаза. Чтобы сохранить зрение и предотвратить дальнейшие повреждения, Zephyrу была назначена операция, которая, по мнению врачей, могла хотя бы частично восстановить зрение. Но несмотря на усилия медиков, повреждения роговицы и химический ожог оставили неизгладимый след.
Хотя его глаза и были восстановлены частично, чёрный оттенок в радужке оставался. Это был побочный эффект сильных ожогов, и глаза Zephyr стали напоминать бездну — они потеряли былую ясность и стали ещё более пугающими. Теперь, помимо шрамов на лбу, его лицо было неотделимо связано с этим зловещим и страшным взглядом, который он пытался скрывать, но это было невозможно. Он знал, что никогда не будет таким, как другие.
Когда Zephyr вернулся в школу, его глаза и шрамы стали объектом постоянных насмешек. Ребята называли его «чёрным демоном» или «рожками» с явным отвращением. Он пытался избежать их взглядов, но каждый раз чувствовал, что их слова и взгляды пробивают его до самой души. Он боялся смотреть в глаза людям, боялся, что они увидят, как он отличается. Его внешний вид стал его главным врагом, и он боялся даже смотреть на себя в зеркале.
Все это только усилило его депрессию и чувство отчуждения. Он стал избегать общения, искать уединение, не выходить на улицу, потому что его внешний вид всё больше становился его собственным кошмаром.
Взрослая жизнь:
После того как Zephyr окончил школу, он принял решение поступить в университет, несмотря на все пережитые психологические травмы и физические недостатки. Он выбрал факультет зоологии, стремясь глубже изучить животный мир и, возможно, найти способ дистанцироваться от людей и их дразнящих взглядов. Мир животных был для него, как бы это странно ни звучало, более понятным и спокойным. Он был уверен, что среди животных не будет того осуждения, которое всегда исходило от людей.
Зоология привлекла его своей глубокой наукой и возможностью работать с природой. В университете он стал ещё более замкнутым, но с каждым годом учёбы его знания углублялись, и он почувствовал, что нашёл своё призвание. Университет стал для него местом, где он мог хотя бы немного скрыться от своего прошлого и боли. Он оказался в мире людей, где знания и исследования стояли на первом месте, и это было единственным спасением от психологического давления, которое он испытывал всю свою жизнь.
Однажды, в рамках учебной программы по зоологии, Zephyr отправился на открытый урок на сафари в Южной Африке. В тот день группа студентов проходила через полупустынную местность, и Zephyr был особенно увлечён наблюдениями за дикой природой. Это было его первым сафари, и он хотел увидеть всё своими глазами. Но всё пошло не так, как он ожидал.
Во время прогулки по саванне, изучая местных животных и их поведение, Zephyr заметил странное движение в кустах. Внимание привлекла змея, ядовитая и достаточно агрессивная, как он позже узнал. Это была мaмбa — одна из самых опасных змей, обладающая смертельным ядом. И прежде чем он успел понять, что происходит, змея атаковала, быстро выскользнув из зарослей и укусив его за правую щёку. Боль была адской. Zephyr почувствовал, как ядовитое вещество мгновенно проникает в его тело, и всё вокруг потемнело.
Мгновенно он потерял сознание, и вся картинка расплылась в тумане. Когда он очнулся, то оказался в больнице. Его тело было охвачено жгучей болью, а чувства настолько были сильными, что он не мог остановить слёзы. Он плакал, не переставая, истощённый и переполненный эмоциями. Его состояние было крайне тяжёлым, и несмотря на то, что ему были оказаны медицинские услуги, он всё ещё чувствовал невероятную слабость. Он не мог понять, как снова оказался в больнице, как вновь оказался в этом месте, которое казалось ему невыносимо чуждым.
Когда змея, зловещая и ядовитая, укусила Zephyr за правую щёку, её яд проник в его тело, вызывая мгновенную реакцию. Боль была невыносимой, а затем наступила потеря сознания. Но когда Zephyr пришёл в себя в больнице, его состояние было куда хуже, чем он мог себе представить. Ядовитая змея не только повредила ткани кожи и мышцы, но и оставила на его щеке след, который стал не просто физической травмой, а настоящим символом боли и неизбежных изменений.
В момент укуса змея с силой вонзила свои зубы в мягкие ткани, разрушая кожу на щеке. Яд проник глубоко, разрушая клеточные структуры, вызывая некроз и повреждая ткани настолько, что восстановление было невозможно. Этот процесс затронул верхний слой кожи и более глубокие слои, отчего участок кожи был буквально «сожжён» ядовитым раствором. Когда врачи пытались вылечить повреждённую область, они столкнулись с тем, что ткани на щеке были слишком повреждены и не могли восстановиться естественным путём.
Результатом стало то, что оставшийся след на щеке выглядел как красный, почти пурпурный след, как поцелуй с помадой. Это была не просто линия — след был ярким, неровным и почти словно отпечаток губ, который оставил этот страшный опыт. Кожа в этом месте была невероятно чувствительной и не могла восстановиться до прежнего состояния. Этот след стал для Zephyr постоянным напоминанием о случившемся. Он не мог скрыть его, как бы он ни старался, и это вызывало у него глубокое отчаяние.
Красный след был не просто шрамом — это был отпечаток боли и страха. Он оставался ярким и заметным, напоминая о том, что природа, даже в её самых удивительных формах, может быть крайне жестокой и беспощадной. Этот след, похожий на поцелуй, но вовсе не символизировавший любовь, а наоборот — тяжёлое наказание, стал частью его лица. Он не мог избавиться от этого напоминания, и оно с каждым днём всё больше впивалось в его сознание.
Этот знак не оставил его ни в физическом, ни в психологическом плане. На щеке, где змея прокусила кожу, теперь оставался незаживающий след, который был не просто травмой, а сигналом того, что его жизнь всегда будет полна борьбы с его телом, с тем, как оно воспринимает окружающий мир. Теперь он не мог скрыть ни свой внешний вид, ни свои страхи. Этим следом на его щеке люди сразу же замечали, что с ним не всё в порядке. Он больше не мог игнорировать, что его тело – это не просто оболочка, а источник боли и разочарований.
Когда Zephyr осознавал, как долго будет носить этот след на своём лице, его чувства были смешаны. Это был ещё один знак его отторжения, ещё один аспект того, как его тело постоянно изменяется, не поддаваясь контролю. Всё, что он пережил, и все шрамы на его теле, включая этот новый след, подтверждали, что его жизнь была полна мучений и незавершённых испытаний.
Во время того, как он лежал в больничной палате, Zephyr был на грани отчаяния. Он был настолько измотан, что на протяжении нескольких дней у него не было сил бороться с внутренней болью. Он думал о суициде, о том, как это было бы легче, чем продолжать существовать, когда его тело, его жизнь не прекращают приносить ему страдания. Боль от укуса змеёй была для него почти невыносимой, но ещё более сильной была психологическая травма от того, что его жизнь снова и снова возвращала его в эти больничные палаты. Он не мог больше переносить, как всё время что-то происходит с ним, как его тело постоянно подкидывает новые испытания.
Однако в конце концов операция по удалению яда прошла успешно, и его состояние улучшилось. Несмотря на это, результат был не таким, как он ожидал. Яд, конечно, был выведен, но на правой щеке остался странный след — след от укуса, который стал настоящим символом этой травмы. Шрам, оставшийся после укуса, был очень необычным. Он напоминал поцелуй — плавная, почти изогнутая линия, которая была ярко выражена, но не совсем прямой. В момент укуса ядовитая змея оставила отпечаток на его коже, и этот след стал вечным напоминанием о его столкновении с природой, её жестокостью и собственной хрупкостью.
После завершения учебы в университете и возвращения домой, семья Zephyr приняла решение провести церемонию скарификации, которая была важной частью традиции племени Динка из Южного Судана в котором состоял он и его предки, а так же нынешние родители. Это событие было не просто обрядом, а важным шагом на пути к взрослой жизни, где каждый знак был символом мужества и силы духа.
Шрамы, которые он должен был получить, должны были символизировать его мужественность и силу, а также подтверждать его статус как взрослого мужчины. Подростки из племени Динка проходят через испытание в возрасте 16-18 лет, когда им наносят глубокие разрезы на лбу, символизирующие вход в новую фазу жизни. Это испытание требует высокой силы духа, и участие в нем — это не просто физическая боль, но и проверка внутренней стойкости.
Для Zephyr этот момент стал не просто частью традиции, а жестокой, почти трагической необходимостью. Ему было всё равно, он уже не чувствовал боли так сильно, как раньше. После всего, что он пережил — включая химические ожоги, змеиный укус, шрамы на лбу — боль стала для него всего лишь словом. Он знал, что ничего не может сделать с тем, что происходит с его телом, и решился пройти через это испытание.
Церемония была долгой и болезненной. На лбу Zephyr использовались специальные лезвия или каменные ножи, с помощью которых мастер наносил глубокие надрезы на кожу. Каждый раз, когда лезвие касалось его лба, он чувствовал резкую боль, но не подал виду. Он не мог позволить себе показать слабость, ведь это было частью традиции, частью его перехода в мир взрослых. Шрамы, которые оставались после разрезов, имели форму кинжала, направленного вверх, символизируя силу, стойкость и мужественность.
Для Zephyr эта процедура стала своего рода катарсисом. Он принял боль, как нечто неизбежное, как часть своего существования, и, несмотря на всю жестокость этого обряда, он смог выдержать все разрезы без крика или слёз. Это было испытанием его внутренней силы, и, несмотря на его неуверенность в себе и его вечный страх перед своим телом, он смог пережить эту церемонию. В конце концов, новые шрамы, которые теперь украшали его лоб, стали для него ещё одним напоминанием о том, что боль — это лишь временный процесс, а мужество заключается в умении выдерживать её.
Настоящее время:
После окончания университета и пережитых трагических событий в его жизни, Zephyr был готов двигаться вперёд. Он, наконец, закончил обучение в области зоологии, хотя внутренне продолжал чувствовать себя потерянным. Его борьба с собственным телом, постоянные шрамы и физические травмы не прекращались. Однако всё это не могло отнять у него желание найти своё место в мире и продолжать жить несмотря на всё.
В поисках новой возможности, Zephyr получил предложение, которое, казалось, могло стать его шансом. Однажды ему поступило приглашение на работу в больницу города Лос-Сантос, где предлагали должность ветеринара. Это был необычный шанс для него — уехать из дома и начать всё с чистого листа. Воспоминания о родных местах, где его всегда мучили унижения и напоминания о болезнях, стали туманными, а перспектива работать с животными, а не с людьми, казалась ему лучшей альтернативой.
Он подумал, что это может стать не просто карьерным шагом, но и возможностью для него найти внутреннее спокойствие, которое он так долго искал. В его жизни уже было много боли и страха, но работа в Лос-Сантосе в больнице для животных давала ему надежду на то, что он сможет сосредоточиться на чем-то хорошем и положительном. Животные не осуждали его, не смеялись над его внешностью, а помощь им приносила удовлетворение и ощущение нужности.
Zephyr, несмотря на свой страх перед новым и неизведанным, принял предложение и вскоре оказался в Лос-Сантосе. Он чувствовал себя одновременно взволнованным и напуганным. Город был огромным, и для человека, который всю свою жизнь провёл в маленьком и провинциальном окружении, Лос-Сантос был незнакомым и страшным местом. Но он был решителен — ему нужно было новое начало, и работа с животными стала для него шансом на новую жизнь.
Как только он устроился в больнице, началась его адаптация. Несмотря на всю свою преданность делу, он был неуверен в себе, опасаясь, что люди будут снова его унижать. Однако среди коллег и пациентов он нашёл те редкие моменты покоя и понимания, которые ему так не хватало. Здесь его внешний вид, хотя и продолжал вызывать интерес у окружающих, не был поводом для насмешек. Он больше не был объектом презрения. Здесь его принимали за профессионала, который заботился о животных и стремился помочь им.
В больнице его коллеги восприняли его с пониманием, хотя сначала он был несколько изолирован. На первых порах Zephyr не особенно общался с людьми, предпочитая проводить время с животными. Его любовь к ним была искренней, и они отвечали ему взаимностью. Он был отличным ветеринаром, проявляя заботу и внимание ко всем животным, что, в свою очередь, давало ему чувство удовлетворения. Работая с животными, он мог забыться и на время не думать о своём теле и о боли, которая всегда была с ним.
Однако, несмотря на профессиональный успех, Zephyr ощущал тяжёлую внутреннюю пустоту. Он всё равно чувствовал себя чужим в этом мире. Внутренние демоны продолжали преследовать его, и несмотря на то что он был окружён людьми, ему не удавалось полностью избавиться от страха и чувства одиночества.
Zephyr часто задумывался о своём прошлом — о том, как его тело было изуродовано с самого рождения, как он стал объектом насмешек, как он боролся с собой на протяжении всей жизни. Но теперь он осознавал, что его прошлое не должно определять его будущее. Он научился принимать свои шрамы, не скрывать их и не стыдиться их. Работа в Лос-Сантосе давала ему шанс обрести новую идентичность, которая не была бы связана с его прошлым.
Несмотря на это, периодически его накрывалы приступы депрессии. Он терял веру в то, что его жизнь когда-либо станет нормальной. Но он продолжал работать, зная, что его действия могут приносить пользу и радость другим, что в этом мире есть не только боль и страдание.
Работа в больнице в Лос-Сантосе стала для Zephyr своего рода спасением. Хотя он всё ещё продолжал бороться с теми внутренними демонами, которые преследовали его с детства, здесь он чувствовал, что у него есть возможность измениться, не быть определённым своим телом и внешностью. И несмотря на все трудности, он продолжал искать пути, чтобы найти свой внутренний мир, не позволяя больным воспоминаниям и физическим страданиям овладеть его жизнью.
Итоги биографии:
1) Татуировка на лбу в виде креста в гос. структурах (Thogs Sword), полученная в следствии скарификация во взрослой жизни.
2) Татуировка на лбу в виде рог в гос. структурах (Two Horns), полученная в следствии операции на лбу из-за удаления подкожных кист (атеромы) .
3) Татуировка на губах в виде зашитого рта в гос. структурах (Stitches), полученная в следствии операции на рту из-за врожденной болезни "заячья губа" в особо тяжелой степени.
4) Татуировка на правой щеке в виде поцелуя в гос. структурах (Lipstick Kiss), полученная в следствии укуса змеи на сафари и дальнейшей операции.
5) Использование грима с потеком в гос. структурах (Макияж - №90) из-за контакта слёз с химическими реагентами которые вылили на лицо.
6) Использование черных линз в гос. структурах (Линзы - №27) из-за контакта глаз с химическими реагентами которые вылили на лицо.
Последнее редактирование: