- Автор темы
- #1
0. Прошу того кто собирается это читать, и принимать решение одобрить или нет, прочитать до конца, это и в правду интересно и захватывающе. Если захотите историю о том как Томас выиграл одно громкое дело, тем самым спас одного мальчика из Бруклина напишите в дс: makcrudy.
1. Tommas Angelo
2. 21 год, 20 мая 2004 года
3. Фото: *тык*
4. Мжчина
4.1. Место рождения: Племя "Уга-Буга Кумо-Кумо"
5. 188 см, обыкновенное телосложение, нет тату, наполненные добротой черные глаза, естественный цвет волос был черный, но сейчас он без волос.
6. ДЕТСТВО
Много лет назад, в сердце зелёных равнин между горами Тумбе и рекой Зуламба, жило древнее и уважаемое племя Уга-Буга Кумо-Кумо. Это были добрые, смелые и немного странноватые люди, которые верили, что гром — это голос предков, а каждый камень хранит песню прошлого. Они носили яркие узоры на коже, пели у костров и жили в согласии с природой.
Среди них рос мальчик по имени Томас. Он был не такой, как остальные дети: тише, задумчивей, добрее. У него были большие глаза, полные звёзд, и сердце, в котором жила тишина. Он обожал сидеть под Баобабом и слушать, как ветер шепчет древние имена. Его родители, Ору и Мавили, были уважаемыми травниками. Мать лечила болезни отварами, отец знал, как разговаривать с ящерицами, чтобы они уводили змей из деревни.
Но однажды в племени случилось бедствие — на деревню обрушилась великая буря. Молния ударила в их хижину, и Томас остался один. Он был ещё слишком мал, чтобы понять, почему стало так тихо. Его глаза больше не искрились звёздами.
Наступил день похорон. Племя собралось у великого Баобаба, чтобы проводить Ору и Мавили. По традиции, каждый должен был прийти в одежде, которую он считает самой уместной, «одежде духа». И случилось странное — каждый, не сговариваясь, пришел в текстурных брюках. У кого-то они были из плетёной травы, у кого-то из расшитой коры, а кто-то носил штаны из ткани, которую ткала бабушка с помощью муравьёв. Они все были разные, но все — текстурные.
Когда старейшина увидел это, он сказал:
— Это знак. Это ритуал, что пришёл сам. Раз текстурные брюки пришли на прощание с добрыми душами — значит, они стали одеждой памяти. Одеждой уважения. С этого дня текстурные брюки - наша официальная деловая одежда.
С тех пор каждый совет, каждое важное собрание, каждое решение принималось только в текстурных брюках. Кто приходил в гладких штанах — того просили переодеться или уйти. Томас же вырос и стал мудрым рассказчиком. Он никогда не забыл день, когда вся деревня пришла проститься с его родителями не в трауре, а в тепле, в шорохе ткани, в уважении, спрятанном в текстуре.
А ещё, каждый год, в день памяти, весь народ Уга-Буга Кумо-Кумо надевал свои самые узорчатые, самые странные, самые звучащие брюки — и танцевал в них под гром, потому что верил: предки слышат и улыбаются.
И если ты однажды встретишь кого-то в текстурных брюках, не удивляйся — возможно, в его сердце живёт дух Томаса.
7. РОДИТЕЛИ
Ору и Мавили были не просто родителями Томаса — они были сердцем деревни Уга-Буга Кумо-Кумо.
Ору родился в сезон Громового Солнца — когда небо рассыпает молнии, а земля цветёт от первого дождя. Он был высокого роста, с кожей цвета глубокого дерева и руками, что умели чувствовать землю. Люди говорили, что он может вырастить растение даже в сухой кости бизона. Он был травником и знахарем, но не из тех, кто просто собирает листья. Он разговаривал с растениями.
Когда он уходил в лес, он шептал каждому дереву, просил разрешения срывать, благодарил за каждую ветку. Его настои помогали при лихорадке, его мази заживляли даже укусы гиен. Но важнее всего — он умел успокаивать страх. Люди приходили к нему не только с болью тела, но и с болью сердца.
Мавили была другой. Её звали “Смеющаяся ветерком”. У неё был голос, который мог согреть даже в холодную ночь. Она знала все сказки предков, все песни звёзд, и рассказывала их детям так, будто сама видела, как леопард учился летать. Мавили была ведуньей и повитухой. Она принимала роды, умела угадывать характер ребёнка по крику, и верила, что душа новорождённого — это огонёк, который надо правильно зажечь.
Она носила ожерелье из косточек, подаренных ей матерями, которых она спасла. И всегда держала при себе небольшой мешочек с пеплом первого костра, у которого они с Ору поклялись защищать жизнь.
Ору и Мавили были вместе с юности. Они говорили, что встретились во сне ещё до рождения. Когда они шли по деревне, все чувствовали — в их шаге есть ритм. В их взгляде была земля и небо, вода и пламя. Вместе они были как корни и листья — разные, но единые.
Когда родился Томас, он не кричал. Он просто смотрел. Старейшина сказал: “Этот мальчик пришёл не из небес, а изнутри земли”. Ору и Мавили растили его в любви, учили чувствовать тишину, слышать музыку воды, понимать язык пауков.
В ту роковую ночь, когда буря с небес пришла раньше, чем её ждали, Ору с Мавили бросились спасать других. Они отвели троих детей из хижины, которая горела, и только потом побежали к своему дому. Но было поздно. Их нашли утром — лежащих рядом, рука в руке, будто они просто уснули. На их лицах была тишина. Не страх — только мир.
После их ухода деревня изменилась. Томас потерял родителей, но племя не дало ему потеряться. Память об Ору и Мавили стала живой частью народа: в травах, которые собирали с осторожностью, в песнях, что шептали над младенцами, и, конечно, в текстурных брюках, что надели все на их прощание.
Так доброта, любовь и преданность двух людей стали частью традиции, которая пережила поколения.
8. ОБРАЗОВАНИЕ
Годы прошли. Томас рос, и с каждым годом в нём становилось больше от отца и матери. От Ору — терпение, умение слушать землю и людей. От Мавили — мягкость, любознательность и страсть к историям. Он часто сидел у Баобаба и записывал сказки старейшин на кору дерева, будто знал — эти истории когда-то пригодятся за пределами родной земли.
Когда ему было шестнадцать, в деревню впервые за много лет приехала женщина из далёкой страны — Анна Мейсон, учёная из Америки, этнограф. Она приехала изучать обряды и язык племени Уга-Буга Кумо-Кумо. В ней не было высокомерия, и она, в отличие от других исследователей, пришла учиться, а не поучать. Томас помогал ей переводить сказания, а она учила его читать и писать на английском.
Анна была поражена умом мальчика. Он не просто переводил — он объяснял суть вещей, связывал мифы с моралью, анализировал. Она сказала ему однажды:
— Томас, у тебя в голове — библиотека предков. Но ты мог бы открыть для мира и их, и себя.
Через год она помогла оформить стипендию через благотворительный фонд, и Томас — впервые в истории своего племени — отправился учиться в Соединённые Штаты Америки.
Переезд в Америку был как путешествие на другую планету. Шум, асфальт, холодный воздух, еда из коробок и странные люди, которые не смотрят в глаза. В начале было тяжело. Он скучал по запаху дождя на земле, по звукам деревни, по вечерним песням.
Но Томас держался. Он всегда носил с собой мешочек с землёй от родного Баобаба и маленький клочок ткани из текстурных брюк отца. Это было его якорем. Он поступил в гуманитарный колледж в штате Вермонт. Учился на антрополога и культуролога, параллельно изучал ботанику и лингвистику. Он стал золотым студентом — не из-за оценок, а потому что его взгляд на мир был уникален: он соединял науку с древней мудростью.
Его преподаватели говорили:
— Томас не просто рассказывает про Африку. Он вплетает её в тебя, как музыку.
На выпускном он надел тёмно-синие текстурные брюки, сшитые им самим — в знак памяти о родителях. А в своей речи сказал:
«Я приехал из места, где гром — это голос предков, а каждый цветок — не просто растение, а хранитель. Я не хочу выбрать между миром традиций и миром науки. Я хочу быть мостом. И я уже начал».
После учёбы он получил приглашение в аспирантуру, затем стал преподавателем, читал лекции по всему миру, а позже основал Институт сохранения устных культур, куда приезжали представители коренных народов, чтобы записывать, сохранять и делиться своими историями.
Но каждый год, 14-го месяца Грома (по календарю его народа), он возвращался в деревню Уга-Буга Кумо-Кумо. Там, под Баобабом, он рассказывал детям новые сказки — не выдуманные, а настоящие, про то, как мальчик из шумной деревни сгоревшей хижины смог рассказать миру про текстурные брюки, про любовь, про землю и про своих родителей.
9. НАШЕ ВРЕМЯ
Томас сегодня: молодой адвокат с душой предков
Сейчас Томасу чуть больше двадцати, и несмотря на молодой возраст, он уже заслужил уважение как адвокат мэрии Лос-Сантоса. В большом, пыльном городе, где законы часто переплетаются с интересами, он — тот редкий человек, кто говорит чётко, думает глубоко и действует справедливо.
Он окончил юридический факультет по государственной программе поддержки талантливых студентов, и сразу после выпуска получил предложение работать в правовом отделе мэрии. Его направление — защита прав малообеспеченных граждан, иммигрантов и культурных меньшинств. Он работает с петициями, составляет обращения, даёт бесплатные юридические консультации жителям, которым больше некому помочь.
В кабинет Томаса часто заходят те, кого другие отправили прочь. Но он слушает всех. Как его учили в деревне Уга-Буга Кумо-Кумо: “Сначала выслушай — потом решай, кто прав”.
На работу он приходит в текстурных брюках, сшитых по традиции его племени. Поначалу над ним посмеивались — «этот парень из джунглей». Но потом смеялись всё тише. Потому что Томас выигрывал дела, умел держать слово, не боялся спорить с начальством, если видел несправедливость. Со временем в мэрии начали говорить:
“Если хочешь справедливости — иди к Томасу. Он может даже на асфальте найти совесть.”
Он не берёт взяток, не участвует в закулисных играх. Он живёт скромно, помогает племени на расстоянии, а вечерами — учит уличных ребят читать свои права и писать заявления. Раз в месяц он отправляет часть зарплаты обратно в Уга-Буга Кумо-Кумо — на книги для школы и на восстановление родной хижины, где когда-то жили его родители.
И когда его спрашивают, как он, молодой парень из африканской деревни, стал адвокатом в городе, где даже законы иногда покупаются, он отвечает:
“Я не здесь по воле случая. Я здесь, потому что в моих венах идёт кровь Ору, и в моих снах поёт голос Мавили. Я не ношу галстук — я ношу текстуру памяти. Это мой закон. Это моя форма.”
10. Отыгровки *тык*
11. Итог: Возможность носить текстурные брюки без нарушения этического кодекса т.к. это традиция моего племени, а в законе о ПО написано что нужно уважать традиции.
1. Tommas Angelo
2. 21 год, 20 мая 2004 года
3. Фото: *тык*
4. Мжчина
4.1. Место рождения: Племя "Уга-Буга Кумо-Кумо"
5. 188 см, обыкновенное телосложение, нет тату, наполненные добротой черные глаза, естественный цвет волос был черный, но сейчас он без волос.
6. ДЕТСТВО
Много лет назад, в сердце зелёных равнин между горами Тумбе и рекой Зуламба, жило древнее и уважаемое племя Уга-Буга Кумо-Кумо. Это были добрые, смелые и немного странноватые люди, которые верили, что гром — это голос предков, а каждый камень хранит песню прошлого. Они носили яркие узоры на коже, пели у костров и жили в согласии с природой.
Среди них рос мальчик по имени Томас. Он был не такой, как остальные дети: тише, задумчивей, добрее. У него были большие глаза, полные звёзд, и сердце, в котором жила тишина. Он обожал сидеть под Баобабом и слушать, как ветер шепчет древние имена. Его родители, Ору и Мавили, были уважаемыми травниками. Мать лечила болезни отварами, отец знал, как разговаривать с ящерицами, чтобы они уводили змей из деревни.
Но однажды в племени случилось бедствие — на деревню обрушилась великая буря. Молния ударила в их хижину, и Томас остался один. Он был ещё слишком мал, чтобы понять, почему стало так тихо. Его глаза больше не искрились звёздами.
Наступил день похорон. Племя собралось у великого Баобаба, чтобы проводить Ору и Мавили. По традиции, каждый должен был прийти в одежде, которую он считает самой уместной, «одежде духа». И случилось странное — каждый, не сговариваясь, пришел в текстурных брюках. У кого-то они были из плетёной травы, у кого-то из расшитой коры, а кто-то носил штаны из ткани, которую ткала бабушка с помощью муравьёв. Они все были разные, но все — текстурные.
Когда старейшина увидел это, он сказал:
— Это знак. Это ритуал, что пришёл сам. Раз текстурные брюки пришли на прощание с добрыми душами — значит, они стали одеждой памяти. Одеждой уважения. С этого дня текстурные брюки - наша официальная деловая одежда.
С тех пор каждый совет, каждое важное собрание, каждое решение принималось только в текстурных брюках. Кто приходил в гладких штанах — того просили переодеться или уйти. Томас же вырос и стал мудрым рассказчиком. Он никогда не забыл день, когда вся деревня пришла проститься с его родителями не в трауре, а в тепле, в шорохе ткани, в уважении, спрятанном в текстуре.
А ещё, каждый год, в день памяти, весь народ Уга-Буга Кумо-Кумо надевал свои самые узорчатые, самые странные, самые звучащие брюки — и танцевал в них под гром, потому что верил: предки слышат и улыбаются.
И если ты однажды встретишь кого-то в текстурных брюках, не удивляйся — возможно, в его сердце живёт дух Томаса.
7. РОДИТЕЛИ
Ору и Мавили были не просто родителями Томаса — они были сердцем деревни Уга-Буга Кумо-Кумо.
Ору родился в сезон Громового Солнца — когда небо рассыпает молнии, а земля цветёт от первого дождя. Он был высокого роста, с кожей цвета глубокого дерева и руками, что умели чувствовать землю. Люди говорили, что он может вырастить растение даже в сухой кости бизона. Он был травником и знахарем, но не из тех, кто просто собирает листья. Он разговаривал с растениями.
Когда он уходил в лес, он шептал каждому дереву, просил разрешения срывать, благодарил за каждую ветку. Его настои помогали при лихорадке, его мази заживляли даже укусы гиен. Но важнее всего — он умел успокаивать страх. Люди приходили к нему не только с болью тела, но и с болью сердца.
Мавили была другой. Её звали “Смеющаяся ветерком”. У неё был голос, который мог согреть даже в холодную ночь. Она знала все сказки предков, все песни звёзд, и рассказывала их детям так, будто сама видела, как леопард учился летать. Мавили была ведуньей и повитухой. Она принимала роды, умела угадывать характер ребёнка по крику, и верила, что душа новорождённого — это огонёк, который надо правильно зажечь.
Она носила ожерелье из косточек, подаренных ей матерями, которых она спасла. И всегда держала при себе небольшой мешочек с пеплом первого костра, у которого они с Ору поклялись защищать жизнь.
Ору и Мавили были вместе с юности. Они говорили, что встретились во сне ещё до рождения. Когда они шли по деревне, все чувствовали — в их шаге есть ритм. В их взгляде была земля и небо, вода и пламя. Вместе они были как корни и листья — разные, но единые.
Когда родился Томас, он не кричал. Он просто смотрел. Старейшина сказал: “Этот мальчик пришёл не из небес, а изнутри земли”. Ору и Мавили растили его в любви, учили чувствовать тишину, слышать музыку воды, понимать язык пауков.
В ту роковую ночь, когда буря с небес пришла раньше, чем её ждали, Ору с Мавили бросились спасать других. Они отвели троих детей из хижины, которая горела, и только потом побежали к своему дому. Но было поздно. Их нашли утром — лежащих рядом, рука в руке, будто они просто уснули. На их лицах была тишина. Не страх — только мир.
После их ухода деревня изменилась. Томас потерял родителей, но племя не дало ему потеряться. Память об Ору и Мавили стала живой частью народа: в травах, которые собирали с осторожностью, в песнях, что шептали над младенцами, и, конечно, в текстурных брюках, что надели все на их прощание.
Так доброта, любовь и преданность двух людей стали частью традиции, которая пережила поколения.
8. ОБРАЗОВАНИЕ
Годы прошли. Томас рос, и с каждым годом в нём становилось больше от отца и матери. От Ору — терпение, умение слушать землю и людей. От Мавили — мягкость, любознательность и страсть к историям. Он часто сидел у Баобаба и записывал сказки старейшин на кору дерева, будто знал — эти истории когда-то пригодятся за пределами родной земли.
Когда ему было шестнадцать, в деревню впервые за много лет приехала женщина из далёкой страны — Анна Мейсон, учёная из Америки, этнограф. Она приехала изучать обряды и язык племени Уга-Буга Кумо-Кумо. В ней не было высокомерия, и она, в отличие от других исследователей, пришла учиться, а не поучать. Томас помогал ей переводить сказания, а она учила его читать и писать на английском.
Анна была поражена умом мальчика. Он не просто переводил — он объяснял суть вещей, связывал мифы с моралью, анализировал. Она сказала ему однажды:
— Томас, у тебя в голове — библиотека предков. Но ты мог бы открыть для мира и их, и себя.
Через год она помогла оформить стипендию через благотворительный фонд, и Томас — впервые в истории своего племени — отправился учиться в Соединённые Штаты Америки.
Переезд в Америку был как путешествие на другую планету. Шум, асфальт, холодный воздух, еда из коробок и странные люди, которые не смотрят в глаза. В начале было тяжело. Он скучал по запаху дождя на земле, по звукам деревни, по вечерним песням.
Но Томас держался. Он всегда носил с собой мешочек с землёй от родного Баобаба и маленький клочок ткани из текстурных брюк отца. Это было его якорем. Он поступил в гуманитарный колледж в штате Вермонт. Учился на антрополога и культуролога, параллельно изучал ботанику и лингвистику. Он стал золотым студентом — не из-за оценок, а потому что его взгляд на мир был уникален: он соединял науку с древней мудростью.
Его преподаватели говорили:
— Томас не просто рассказывает про Африку. Он вплетает её в тебя, как музыку.
На выпускном он надел тёмно-синие текстурные брюки, сшитые им самим — в знак памяти о родителях. А в своей речи сказал:
«Я приехал из места, где гром — это голос предков, а каждый цветок — не просто растение, а хранитель. Я не хочу выбрать между миром традиций и миром науки. Я хочу быть мостом. И я уже начал».
После учёбы он получил приглашение в аспирантуру, затем стал преподавателем, читал лекции по всему миру, а позже основал Институт сохранения устных культур, куда приезжали представители коренных народов, чтобы записывать, сохранять и делиться своими историями.
Но каждый год, 14-го месяца Грома (по календарю его народа), он возвращался в деревню Уга-Буга Кумо-Кумо. Там, под Баобабом, он рассказывал детям новые сказки — не выдуманные, а настоящие, про то, как мальчик из шумной деревни сгоревшей хижины смог рассказать миру про текстурные брюки, про любовь, про землю и про своих родителей.
9. НАШЕ ВРЕМЯ
Томас сегодня: молодой адвокат с душой предков
Сейчас Томасу чуть больше двадцати, и несмотря на молодой возраст, он уже заслужил уважение как адвокат мэрии Лос-Сантоса. В большом, пыльном городе, где законы часто переплетаются с интересами, он — тот редкий человек, кто говорит чётко, думает глубоко и действует справедливо.
Он окончил юридический факультет по государственной программе поддержки талантливых студентов, и сразу после выпуска получил предложение работать в правовом отделе мэрии. Его направление — защита прав малообеспеченных граждан, иммигрантов и культурных меньшинств. Он работает с петициями, составляет обращения, даёт бесплатные юридические консультации жителям, которым больше некому помочь.
В кабинет Томаса часто заходят те, кого другие отправили прочь. Но он слушает всех. Как его учили в деревне Уга-Буга Кумо-Кумо: “Сначала выслушай — потом решай, кто прав”.
На работу он приходит в текстурных брюках, сшитых по традиции его племени. Поначалу над ним посмеивались — «этот парень из джунглей». Но потом смеялись всё тише. Потому что Томас выигрывал дела, умел держать слово, не боялся спорить с начальством, если видел несправедливость. Со временем в мэрии начали говорить:
“Если хочешь справедливости — иди к Томасу. Он может даже на асфальте найти совесть.”
Он не берёт взяток, не участвует в закулисных играх. Он живёт скромно, помогает племени на расстоянии, а вечерами — учит уличных ребят читать свои права и писать заявления. Раз в месяц он отправляет часть зарплаты обратно в Уга-Буга Кумо-Кумо — на книги для школы и на восстановление родной хижины, где когда-то жили его родители.
И когда его спрашивают, как он, молодой парень из африканской деревни, стал адвокатом в городе, где даже законы иногда покупаются, он отвечает:
“Я не здесь по воле случая. Я здесь, потому что в моих венах идёт кровь Ору, и в моих снах поёт голос Мавили. Я не ношу галстук — я ношу текстуру памяти. Это мой закон. Это моя форма.”
10. Отыгровки *тык*
11. Итог: Возможность носить текстурные брюки без нарушения этического кодекса т.к. это традиция моего племени, а в законе о ПО написано что нужно уважать традиции.
Последнее редактирование:
