- Автор темы
- #1
Описание персонажа:
Имя: Dwayne
Фамилия: Asatryan
Фото паспорта:
Дата рождения: 21.12.2002
Возраст: 23
Место рождения: Санкт-Петербург, Россия.
Пол: Мужской
Рост: 195
Вес: 80
Национальность: Метис (русский армянин).
Цвет волос: Cерый
Цвет глаз: Карий
Телосложение: Спортивное
Татуировки: Есть
Черты характера: Честность, умение достигать желаемое, смелость.
Образование: Есть.
Семейное положение: Свободен.
Увлечения: Мыть посуду.
Фобии: Боязнь высоты.
Родители:
Он запомнил не лица, а свет. Отражения фар на мокром асфальте, запах бензина и голоса, смешанные с шумом дождя. Его имя — короткое, хриплое, как звук запускающегося мотора. Dwayne.
Так его назвали два человека, которые любили жизнь слишком ярко, чтобы прожить её тихо.
Его отец, Алексей, был коренным петербуржцем. Родился на Васильевском острове, среди дворов-колодцев и постоянной сырости. Работал автомехаником в старом гараже на окраине города, где всё пропахло топливом, маслом и чёрным кофе из термоса.
Алексей был человеком немногословным, но с золотыми руками. Он не просто чинил машины — он разговаривал с ними. Мог определить проблему по звуку двигателя, а потом, как врач, «вылечить» железного пациента. Любил порядок, аккуратность и тишину ночных улиц Петербурга, когда город, наконец, перестаёт спешить.
Для него запах бензина был не просто частью работы — это был запах жизни, движения, свободы. «Пока мотор крутится — значит, живой», — говорил он.
Его мать, Ани, была армянкой из Еревана. Она переехала в Петербург учиться в художественной академии, но город остался в ней навсегда — в линиях рисунков, в палитре серых тонов, в её любви к дождю и мокрым крышам.
Она была дизайнером — оформляла витрины, вывески и обложки книг. Работала до поздней ночи, писала короткие заметки в блокнот, носила большие серёжки и пила слишком сладкий чай. Ани смеялась так, будто пыталась согреть весь этот холодный север.
Они встретились случайно — на Салова, у старого автосервиса. Ани приехала забрать свой макет баннера, а Алексей как раз закончил работу и закуривал у ворот. Она остановилась, вдохнула воздух и сказала:
— Знаете, бензин пахнет свободой.
Он удивился, посмотрел на неё, будто впервые услышал это слово по-настоящему.
Так началась их история — с запаха бензина и дождя, с двух разных миров, встретившихся под одним питерским небом.
Алексей и Ани были противоположностями. Он — ровный и собранный, она — эмоциональная, горячая, непредсказуемая. Он читал инструкции, она — между строк. Но вместе они создавали гармонию, как два цвета, которые не сочетаются, но почему-то красиво смотрятся рядом.
Когда родился мальчик, они никак не могли выбрать имя.
— Хочу, чтобы звучало необычно, — говорила Ани. — Чтобы не растворилось среди Кириллов и Артёмов.
— Хочу, чтобы было коротко и мощно, — отвечал Алексей.
Однажды ночью, когда он возился в гараже, а она принесла ему чай, Алексей сказал:
— Помнишь, как ты тогда сказала? Что бензин пахнет свободой.
— Помню, — улыбнулась она.
— Вот пусть его имя будет похоже на это чувство. Dwayne.
Она повторила, медленно, пробуя на вкус:
Dwayne… как будто мотор заводится.
— И как будто сердце, — добавил он.
Так имя стало символом их любви — движением, которое не кончается.
Детство:
Жизнь шла. Они жили в маленькой квартире недалеко от Обводного канала, часто гуляли по набережной, катались на старой «Ладе» по ночному городу, пили кофе из бумажных стаканов. Ани учила сына рисовать, Алексей показывал, как устроен двигатель. Утром пахло краской и маслом, вечером — выпечкой и музыкой с радио.
Но Петербург не прощает невнимательности. Однажды холодным ноябрьским вечером Алексей задержался в гараже — нужно было закончить ремонт микроавтобуса. Ани заехала за ним с сыном: дождь моросил, город светился отражениями.
Внутри гаража пахло бензином. Алексей возился с топливной системой, и не заметил, как шланг дал течь. Когда Ани вошла, он обернулся, улыбнулся — и в тот момент искра от сварки упала на лужу топлива.
Вспышка была мгновенной. Алексей успел подхватить сына, выбросить его наружу, где стоял сосед-водитель, но сам вернулся внутрь — к Ани. Больше они не вышли.
Позже в отчётах писали сухо: «Пожар. Взрыв. Несчастный случай».
Но для маленького мальчика это были не слова. Это была пустота, запах гари, и дождь, который шёл без остановки три дня подряд.
Dwayne попал в приёмную семью. Новые родители — Ольга и Виктор — были добрыми людьми, но понимали: заменить прошлое нельзя. В детской комнате у мальчика стояла коробка, где лежали три вещи — металлический ключ от гаража, обгорелая кисть матери и кусок ткани с пятном бензина.
Иногда он доставал их, садился у окна и смотрел на улицы Петербурга, залитые светом фар. Ему казалось, что в этих бликах живёт его отец. А в каплях дождя на стекле — мама.
Он вырос тихим, внимательным, но с огнём внутри. Его имя стало напоминанием не о трагедии, а о том, что жизнь — движение, даже когда дорога мокрая и туманная.
Dwayne.
Имя, рожденное из любви, огня и города, который умеет хранить память.
Юность:
После смерти родителей мир для Dvein будто выцвел.
Он рос в приёмной семье, но с каждым годом между ним и Ольгой с Виктором становилась всё толще невидимая стена.
Они старались, но мальчик всё чаще отвечал молчанием. Сначала перестал есть за общим столом, потом — приходить ночевать. В нём будто погас свет, оставив только злость и холод.
В двенадцать лет он впервые сбежал из дома — просто пошёл по улицам, где никто не знал его имени.
Питер в тот год был серым, колючим, пропитанным влажным ветром. На дворах Обводного, среди бетонных коробок, он быстро нашёл тех, кто умел жить без правил.
Мальчишки постарше курили за гаражами, матерились и смеялись громко, как будто отгоняли страх. Среди них он чувствовал себя «своим» впервые — не жалким сиротой, а частью стаи.
Учителя в школе быстро перестали справляться. Он спорил, хамил, драки стали привычкой. Когда вызвали опеку, всё решилось просто:
перевод в коррекционную школу на окраине.
Там собрались те, кого город уже почти вычеркнул.
У каждого — своя история, но у всех одинаковый взгляд: тяжёлый, уставший, насмешливый.
Dwayne влился мгновенно. Его уважали за смелость и за то, что не боялся старших. Он сам выбирал, с кем быть и против кого идти.
К шестнадцати у него появилась репутация.
Он уже не просто хулиганил — он жил по своим законам.
На остановках его знали, во дворах — сторонились.
Именно тогда он познакомился с ребятами из другой компании — старшими, уверенными, с дорогими куртками и хриплыми голосами.
Они приезжали к школе на машинах, которые не могли принадлежать им самим.
Dwayne быстро понял, что ребята тусуются в рядах Русской мафии.
И понял, что это — то, чего он искал.
Среди них был Слава, сын одного влиятельного человека, о котором в городе говорили вполголоса.
Слава был спокойный, харизматичный, с тем особым спокойствием, которое бывает у тех, кто привык, что их боятся.
Он заметил Dwayne сразу.
— У тебя глаза, как у тех, кто не умеет стоять на месте, — сказал он однажды. — Такие рядом со мной долго не сидят без дела.
С того дня Dwayne начал появляться там, куда обычным подросткам дорога закрыта: на вечеринках, в подвалах, на встречах, где взрослые говорили тихо и серьёзно. Он не спрашивал, кто есть кто — просто слушал, впитывал, учился у ребят из Русской мафии.
Ему нравилось это чувство: быть частью чего-то большого, настоящего, опасного.
Он не думал о морали, о том, что это всё может закончиться плохо.
Он просто ехал дальше — как мотор, который давно потерял тормоза.
К семнадцати он уже не был ребёнком.
Взгляд стал тяжёлым, движения — уверенными.
Город знал его под именем, которое придумали родители.
Dwayne.
Теперь это имя звучало не как память — а как предупреждение.
Молодость:
К восемнадцати годам Dvein уже не был просто парнем с окраины.
В нём чувствовалась власть — спокойная, холодная.
Он научился говорить коротко, смотреть прямо, решать вопросы так, как делают взрослые мужчины, которых не показывают по телевизору.
Его прошлое на питерских улицах стало пропуском в закрытые круги.
Он работал на людей, у которых не спрашивают имён. Русская мафия считалась с ним.
Те, кто знал, кем он был раньше, теперь смотрели на него с уважением и лёгким страхом.
Он стал человеком, которого не называют по имени — только по прозвищу.
Когда его отправили за границу — формально как «представителя по делам поставок», неформально же как связное лицо между русскими и мексиканскими партнёрами, — он не удивился.
Так началась глава под солнцем, к которому он не привык.
Мексика встретила его запахом пыли, музыкой улиц и влажным воздухом.
Всё казалось другим: цветным, живым, непредсказуемым.
Dwayne понимал, что здесь никто не играет в благородство — здесь всё решается быстро.
Он был хорош в том, что умел слушать.
Постепенно его начали принимать — сначала настороженно, потом с уважением.
Его уверенность и холодная вежливость помогли наладить контакты между теми, кто раньше смотрел друг на друга через прицел.
Однажды, на одном из закрытых приёмов в портовом городе, произошёл случай, который изменил его судьбу.
В заведение, где проходила встреча, ворвалась вооружённая группа — конфликт, о котором знали только верхушки.
DveinF не растерялся: вывел из здания нескольких гостей, среди которых оказался человек, приехавший из Японии — босс Японской мафии.
Этот поступок стал легендой: в мире, где верность почти не существует, он проявил её без расчёта.
Через несколько месяцев у него были связи, о которых другие могли только мечтать.
Русские, мексиканцы, азиаты — все знали имя Dwayne.
Он мог жить роскошно, безбедно, с уважением и страхом вокруг.
Но с каждым днём его всё сильнее мучала пустота.
Иногда по ночам он вспоминал запах краски и масла, родительский смех, питерский дождь.
Всё, ради чего он шёл вперёд, вдруг потеряло смысл.
В двадцать один он исчез.
Без предупреждения, без прощаний.
Просто собрал документы, сел в самолёт и улетел — в город, где никто не знал его имени.
Настоящее время:
Лос-Сантос. Шумный, пыльный, солнечный — противоположность всему, что он знал.
Там он снял маленькую квартиру, купил дешёвый мотоцикл и впервые за много лет почувствовал себя живым.
Он больше не искал власти, не хотел быть легендой.
Он просто хотел быть человеком.
Итоги биографии:
1. Dwayne Asatryan может вступать в Русскую мафию на 5 + ранги без смены фамилии и внешности.
2. Dwayne Asatryan может вступать в Японскую мафию на 5 + ранги без смены фамилии и внешности.
3. Dwayne Asatryan может вступать в Мексиканскую мафию на 5 + ранги без смены фамилии и внешности.
Имя: Dwayne
Фамилия: Asatryan
Фото паспорта:
Дата рождения: 21.12.2002
Возраст: 23
Место рождения: Санкт-Петербург, Россия.
Пол: Мужской
Рост: 195
Вес: 80
Национальность: Метис (русский армянин).
Цвет волос: Cерый
Цвет глаз: Карий
Телосложение: Спортивное
Татуировки: Есть
Черты характера: Честность, умение достигать желаемое, смелость.
Образование: Есть.
Семейное положение: Свободен.
Увлечения: Мыть посуду.
Фобии: Боязнь высоты.
Родители:
Он запомнил не лица, а свет. Отражения фар на мокром асфальте, запах бензина и голоса, смешанные с шумом дождя. Его имя — короткое, хриплое, как звук запускающегося мотора. Dwayne.
Так его назвали два человека, которые любили жизнь слишком ярко, чтобы прожить её тихо.
Его отец, Алексей, был коренным петербуржцем. Родился на Васильевском острове, среди дворов-колодцев и постоянной сырости. Работал автомехаником в старом гараже на окраине города, где всё пропахло топливом, маслом и чёрным кофе из термоса.
Алексей был человеком немногословным, но с золотыми руками. Он не просто чинил машины — он разговаривал с ними. Мог определить проблему по звуку двигателя, а потом, как врач, «вылечить» железного пациента. Любил порядок, аккуратность и тишину ночных улиц Петербурга, когда город, наконец, перестаёт спешить.
Для него запах бензина был не просто частью работы — это был запах жизни, движения, свободы. «Пока мотор крутится — значит, живой», — говорил он.
Его мать, Ани, была армянкой из Еревана. Она переехала в Петербург учиться в художественной академии, но город остался в ней навсегда — в линиях рисунков, в палитре серых тонов, в её любви к дождю и мокрым крышам.
Она была дизайнером — оформляла витрины, вывески и обложки книг. Работала до поздней ночи, писала короткие заметки в блокнот, носила большие серёжки и пила слишком сладкий чай. Ани смеялась так, будто пыталась согреть весь этот холодный север.
Они встретились случайно — на Салова, у старого автосервиса. Ани приехала забрать свой макет баннера, а Алексей как раз закончил работу и закуривал у ворот. Она остановилась, вдохнула воздух и сказала:
— Знаете, бензин пахнет свободой.
Он удивился, посмотрел на неё, будто впервые услышал это слово по-настоящему.
Так началась их история — с запаха бензина и дождя, с двух разных миров, встретившихся под одним питерским небом.
Алексей и Ани были противоположностями. Он — ровный и собранный, она — эмоциональная, горячая, непредсказуемая. Он читал инструкции, она — между строк. Но вместе они создавали гармонию, как два цвета, которые не сочетаются, но почему-то красиво смотрятся рядом.
Когда родился мальчик, они никак не могли выбрать имя.
— Хочу, чтобы звучало необычно, — говорила Ани. — Чтобы не растворилось среди Кириллов и Артёмов.
— Хочу, чтобы было коротко и мощно, — отвечал Алексей.
Однажды ночью, когда он возился в гараже, а она принесла ему чай, Алексей сказал:
— Помнишь, как ты тогда сказала? Что бензин пахнет свободой.
— Помню, — улыбнулась она.
— Вот пусть его имя будет похоже на это чувство. Dwayne.
Она повторила, медленно, пробуя на вкус:
Dwayne… как будто мотор заводится.
— И как будто сердце, — добавил он.
Так имя стало символом их любви — движением, которое не кончается.
Детство:
Жизнь шла. Они жили в маленькой квартире недалеко от Обводного канала, часто гуляли по набережной, катались на старой «Ладе» по ночному городу, пили кофе из бумажных стаканов. Ани учила сына рисовать, Алексей показывал, как устроен двигатель. Утром пахло краской и маслом, вечером — выпечкой и музыкой с радио.
Но Петербург не прощает невнимательности. Однажды холодным ноябрьским вечером Алексей задержался в гараже — нужно было закончить ремонт микроавтобуса. Ани заехала за ним с сыном: дождь моросил, город светился отражениями.
Внутри гаража пахло бензином. Алексей возился с топливной системой, и не заметил, как шланг дал течь. Когда Ани вошла, он обернулся, улыбнулся — и в тот момент искра от сварки упала на лужу топлива.
Вспышка была мгновенной. Алексей успел подхватить сына, выбросить его наружу, где стоял сосед-водитель, но сам вернулся внутрь — к Ани. Больше они не вышли.
Позже в отчётах писали сухо: «Пожар. Взрыв. Несчастный случай».
Но для маленького мальчика это были не слова. Это была пустота, запах гари, и дождь, который шёл без остановки три дня подряд.
Dwayne попал в приёмную семью. Новые родители — Ольга и Виктор — были добрыми людьми, но понимали: заменить прошлое нельзя. В детской комнате у мальчика стояла коробка, где лежали три вещи — металлический ключ от гаража, обгорелая кисть матери и кусок ткани с пятном бензина.
Иногда он доставал их, садился у окна и смотрел на улицы Петербурга, залитые светом фар. Ему казалось, что в этих бликах живёт его отец. А в каплях дождя на стекле — мама.
Он вырос тихим, внимательным, но с огнём внутри. Его имя стало напоминанием не о трагедии, а о том, что жизнь — движение, даже когда дорога мокрая и туманная.
Dwayne.
Имя, рожденное из любви, огня и города, который умеет хранить память.
Юность:
После смерти родителей мир для Dvein будто выцвел.
Он рос в приёмной семье, но с каждым годом между ним и Ольгой с Виктором становилась всё толще невидимая стена.
Они старались, но мальчик всё чаще отвечал молчанием. Сначала перестал есть за общим столом, потом — приходить ночевать. В нём будто погас свет, оставив только злость и холод.
В двенадцать лет он впервые сбежал из дома — просто пошёл по улицам, где никто не знал его имени.
Питер в тот год был серым, колючим, пропитанным влажным ветром. На дворах Обводного, среди бетонных коробок, он быстро нашёл тех, кто умел жить без правил.
Мальчишки постарше курили за гаражами, матерились и смеялись громко, как будто отгоняли страх. Среди них он чувствовал себя «своим» впервые — не жалким сиротой, а частью стаи.
Учителя в школе быстро перестали справляться. Он спорил, хамил, драки стали привычкой. Когда вызвали опеку, всё решилось просто:
перевод в коррекционную школу на окраине.
Там собрались те, кого город уже почти вычеркнул.
У каждого — своя история, но у всех одинаковый взгляд: тяжёлый, уставший, насмешливый.
Dwayne влился мгновенно. Его уважали за смелость и за то, что не боялся старших. Он сам выбирал, с кем быть и против кого идти.
К шестнадцати у него появилась репутация.
Он уже не просто хулиганил — он жил по своим законам.
На остановках его знали, во дворах — сторонились.
Именно тогда он познакомился с ребятами из другой компании — старшими, уверенными, с дорогими куртками и хриплыми голосами.
Они приезжали к школе на машинах, которые не могли принадлежать им самим.
Dwayne быстро понял, что ребята тусуются в рядах Русской мафии.
И понял, что это — то, чего он искал.
Среди них был Слава, сын одного влиятельного человека, о котором в городе говорили вполголоса.
Слава был спокойный, харизматичный, с тем особым спокойствием, которое бывает у тех, кто привык, что их боятся.
Он заметил Dwayne сразу.
— У тебя глаза, как у тех, кто не умеет стоять на месте, — сказал он однажды. — Такие рядом со мной долго не сидят без дела.
С того дня Dwayne начал появляться там, куда обычным подросткам дорога закрыта: на вечеринках, в подвалах, на встречах, где взрослые говорили тихо и серьёзно. Он не спрашивал, кто есть кто — просто слушал, впитывал, учился у ребят из Русской мафии.
Ему нравилось это чувство: быть частью чего-то большого, настоящего, опасного.
Он не думал о морали, о том, что это всё может закончиться плохо.
Он просто ехал дальше — как мотор, который давно потерял тормоза.
К семнадцати он уже не был ребёнком.
Взгляд стал тяжёлым, движения — уверенными.
Город знал его под именем, которое придумали родители.
Dwayne.
Теперь это имя звучало не как память — а как предупреждение.
Молодость:
К восемнадцати годам Dvein уже не был просто парнем с окраины.
В нём чувствовалась власть — спокойная, холодная.
Он научился говорить коротко, смотреть прямо, решать вопросы так, как делают взрослые мужчины, которых не показывают по телевизору.
Его прошлое на питерских улицах стало пропуском в закрытые круги.
Он работал на людей, у которых не спрашивают имён. Русская мафия считалась с ним.
Те, кто знал, кем он был раньше, теперь смотрели на него с уважением и лёгким страхом.
Он стал человеком, которого не называют по имени — только по прозвищу.
Когда его отправили за границу — формально как «представителя по делам поставок», неформально же как связное лицо между русскими и мексиканскими партнёрами, — он не удивился.
Так началась глава под солнцем, к которому он не привык.
Мексика встретила его запахом пыли, музыкой улиц и влажным воздухом.
Всё казалось другим: цветным, живым, непредсказуемым.
Dwayne понимал, что здесь никто не играет в благородство — здесь всё решается быстро.
Он был хорош в том, что умел слушать.
Постепенно его начали принимать — сначала настороженно, потом с уважением.
Его уверенность и холодная вежливость помогли наладить контакты между теми, кто раньше смотрел друг на друга через прицел.
Однажды, на одном из закрытых приёмов в портовом городе, произошёл случай, который изменил его судьбу.
В заведение, где проходила встреча, ворвалась вооружённая группа — конфликт, о котором знали только верхушки.
DveinF не растерялся: вывел из здания нескольких гостей, среди которых оказался человек, приехавший из Японии — босс Японской мафии.
Этот поступок стал легендой: в мире, где верность почти не существует, он проявил её без расчёта.
Через несколько месяцев у него были связи, о которых другие могли только мечтать.
Русские, мексиканцы, азиаты — все знали имя Dwayne.
Он мог жить роскошно, безбедно, с уважением и страхом вокруг.
Но с каждым днём его всё сильнее мучала пустота.
Иногда по ночам он вспоминал запах краски и масла, родительский смех, питерский дождь.
Всё, ради чего он шёл вперёд, вдруг потеряло смысл.
В двадцать один он исчез.
Без предупреждения, без прощаний.
Просто собрал документы, сел в самолёт и улетел — в город, где никто не знал его имени.
Настоящее время:
Лос-Сантос. Шумный, пыльный, солнечный — противоположность всему, что он знал.
Там он снял маленькую квартиру, купил дешёвый мотоцикл и впервые за много лет почувствовал себя живым.
Он больше не искал власти, не хотел быть легендой.
Он просто хотел быть человеком.
Итоги биографии:
1. Dwayne Asatryan может вступать в Русскую мафию на 5 + ранги без смены фамилии и внешности.
2. Dwayne Asatryan может вступать в Японскую мафию на 5 + ранги без смены фамилии и внешности.
3. Dwayne Asatryan может вступать в Мексиканскую мафию на 5 + ранги без смены фамилии и внешности.
