- Автор темы
- #1
Основная информация
ФИО: Artur Akmurzaev
Пол: Мужской
Возраст: 27 лет
Дата рождения: 28.06.1998
Внешние признаки
Национальность: Американец
Рост: 192
Цвет волос: Чёрный
Цвет глаз: Зелёные
Телосложение: Спортивное
Татуировки: Имеются
Родители
Отец: Рустам Акмурзаев
Рустам родился в 1963 году в Махачкале, Дагестан, в семье, где мужчины были борцами, а женщины умели готовить так, что запах еды собирал соседей. В 1980-х, спасаясь от нестабильности, он с молодой женой эмигрировал в Лос-Сантос. Без языка и денег Рустам начал с работы грузчиком на складе, но его упорство и умение чинить всё, что сломано, привели его в автомастерскую. К 30 годам он стал механиком, специализирующимся на старых американских машинах. Его руки, покрытые мозолями, могли разобрать двигатель с закрытыми глазами, а характер — твёрдый, но справедливый — делал его уважаемым в районе.
Рустам обожал рассказывать Артуру о Дагестане: о горах, где воздух режет лёгкие, о борцах, которые не сдаются, и о том, как важно держать семью вместе. По вечерам он включал старый магнитофон с дагестанской музыкой, и дом наполнялся звуками зурны. Он учил Артура чинить мотоциклы, показывая, как затягивать болты с точностью хирурга. «Машина — как человек, сын, уважай её, и она не подведёт», — говорил он, вытирая руки тряпкой. Рустам мечтал, чтобы Артур нашёл своё дело, но не ломал спину, как он сам, и всегда напоминал: «Будь честным, даже если весь мир врёт».
Мать: Амина Акмурзаева
Амина, урождённая Магомедова, родилась в 1967 году в том же Махачкале. Она была младшей в семье, где все пели и танцевали, и её голос, звонкий, как горный ручей, выделялся на семейных праздниках. В Лос-Сантосе она работала поваром в небольшом кафе, готовя плов и манты, которые напоминали ей о доме. Позже она открыла свою палатку на рынке, где продавала домашнюю еду и травяные чаи. Амина была сердцем семьи: её улыбка разгоняла любую тучу, а умение выслушать делало её той, к кому Артур бежал с любой бедой.
Она учила сына готовить хинкал, смеясь, когда он ронял тесто, и рассказывала о дагестанских традициях: о свадьбах, где танцуют до утра, и о том, как важно уважать старших. «Ты — наш мост в будущее», — говорила она, обнимая его. Амина шила Артуру одежду, добавляя узоры, которые напоминали ей о родине, и подарила ему маску с волком, когда он стал стесняться шрамов. Её доброта и вера в сына помогали ему держаться, даже когда мир казался враждебным.
Знакомство
Рустам и Амина знали друг друга с детства — их семьи жили по соседству. В Дагестане их свадьбу планировали родители, но настоящая любовь пришла в Америке. В Лос-Сантосе они встретились на рынке, где Амина продавала лепёшки, а Рустам покупал запчасти. Он шутил, что её плов вкуснее, чем у его матери, и это растопило её сердце. Они поженились в 1995 году в маленьком зале, украшенном цветами, которые Амина вырастила сама. В 1998 году родился Артур, а через два года — его сестра Зара, их радость и надежда на новую жизнь.
Детство
Артур рос в районе Рокфорд-Хиллз, где асфальт блестел от жары, а по ночам гудели машины и орали сирены. Их дом был скромным: старый диван скрипел, на кухне пахло специями, а на стене висел ковёр с узорами, который мать привезла из Дагестана. Артур обожал играть с младшей сестрой Зарой, строя трассы для игрушечных машинок из коробок и старых шин. Они устраивали «гонки», где Зара всегда жульничала, подталкивая свою машинку пальцем, а Артур смеялся, притворяясь, что не заметил. Отец брал его в мастерскую, где Артур, сидя на ящике, смотрел, как Рустам чинит двигатели, и мечтал, что однажды сам будет крутить гайки. Мать учила его лепить манты, и он, хоть и ворчал, что тесто липнет к рукам, уплетал их за обе щёки, пока Амина гладила его по голове.
Артур любил мотоциклы с пелёнок. В 7 лет отец впервые посадил его на свой старый Harley, держа руль, и Артур, чувствуя ветер в лицо, орал от восторга. По выходным он бегал за отцом, помогая таскать инструменты, и слушал его байки о гонщиках, которые мчались по пустыне, как волки. Амина пела дагестанские песни, пока готовила ужин, и Артур с Зарой подпевали, стесняясь своих голосов. Семья часто собиралась на крыльце, пила чай с мёдом, и Рустам рассказывал о горах, где их предки жили по законам чести.
Но в 11 лет жизнь дала трещину. Играя на свалке запчастей за домом, Артур нашёл ржавый мотоциклетный шлем. Он решил примерить его, но шлем застрял, и, пытаясь снять, Артур зацепился лицом за торчащий кусок металла. Кровь хлынула из глубоких порезов на виске, щеке и челюсти. Боль была такой, что он рухнул на колени, крича, пока Зара не позвала отца. В больнице наложили швы, но врачи сказали: шрамы останутся навсегда. Артур перестал улыбаться, избегал зеркал, а в школе, где его дразнили «франкенштейном», замкнулся. Он бросил игры с друзьями, проводя часы в гараже отца, разбирая старые карбюраторы, чтобы заглушить стыд.
Однажды он нашёл в коробке матери тёмно-синюю маску с вышитым волком — она шила её для танцевального ансамбля. Артур надел её, и мир стал мягче: взгляды соседей уже не жгли. Маска стала его бронёй, но не могла убрать боль внутри. Родители поддерживали: Рустам учил его ездить на велосипеде без рук, Амина пекла его любимые лепёшки с сыром. Зара сплела ему браслет из шнурков, сказав: «Ты мой герой, даже с маской». Их слова — «Ты наш сын, и мы тебя любим» — были как маяк в темноте, но Артур всё равно чувствовал себя чужим среди других.
Образование
Школа была для Артура как бег с препятствиями. Шрамы притягивали взгляды, и даже маска не спасала от шушуканья за спиной. Он держался в тени, прячась в школьном гараже, где помогал чинить старый автобус и чувствовал себя на месте. Уроки труда были его стихией: он орудовал гаечным ключом, как художник кистью, а физика, с её формулами, казалась ему инструкцией к двигателю. Но литература и история выводили из себя — зачем зубрить стихи, когда дома ждал старый мотоцикл, который надо починить?
В 12 лет он подружился с Тариком, соседским парнем, который тоже был помешан на байках. Тарик не замечал маску, и они часами возились с его старым Kawasaki, мечтая о гонках по пустыне. Однажды хулиганы в школе окружили Артура, назвав «чучелом», но Тарик, не раздумывая, кинулся на них с кулаками. Они отбились вдвоём, а потом, сидя на бордюре, хохотали над синяками. Эта дружба дала Артуру уверенности: он понял, что не все видят в нём только шрамы.
В старших классах он записался в автомеханический кружок, где его хвалил учитель, старик Фрэнк, со словами: «У тебя золотые руки, парень». Артур выигрывал школьные конкурсы, где надо было собрать двигатель на время, и его мотоцикл, восстановленный из хлама, стал легендой среди одноклассников. Но насмешки не прекращались: однажды старшеклассник сорвал с него маску на перемене, и Артур, сжав кулаки, убежал в гараж, чтобы не сорваться. Фрэнк нашёл его там, дал бутылку воды и сказал: «Пусть болтают, ты лучше их всех».
Артур мечтал стать механиком, как отец, но с амбицией открыть свой гараж. Он записался на вечерние курсы по ремонту мотоциклов, где научился разбирать двигатели с закрытыми глазами. Школу он закончил со средними оценками, но с горящими глазами и планом на жизнь. Маска стала частью его, как вторая кожа, и он не снимал её даже в жару, боясь, что без неё его лицо расскажет о нём больше, чем он готов.
Взрослая жизнь
После школы Артур пошёл в автомастерскую, начав с мытья инструментов и уборки масла с пола. Работа была тяжёлой — ржавчина, пот, запах бензина, — но он чувствовал себя живым, когда старый мотоцикл под его руками начинал рычать. Он быстро освоил ремонт двигателей, настройку подвески, даже сварку рам. Коллеги уважали его за умение находить поломку там, где другие махали рукой, но маска и молчаливость держали его на расстоянии. Артур предпочитал работать в углу гаража, слушая старый рок через потрёпанные наушники, которые подарила Зара.
В 18 лет он скопил на свой первый мотоцикл — подержанный Yamaha, почти мёртвый, но Артур провёл месяцы, восстанавливая его. Он красил раму, чинил двигатель, полировал каждую деталь, пока байк не засиял. Но в 19 лет случилась катастрофа. На ночной дороге, мчась по шоссе, он не заметил выбоину. Мотоцикл занесло, и Артур врезался в отбойник. Шлем спас ему жизнь, но лицо пострадало: новый шрам пересёк старую рану на щеке, а другой потянулся от виска к челюсти. В больнице он лежал неделю, а врачи предупредили, что шрамы станут ещё заметнее. Артур винил себя за беспечность, отказываясь выходить из дома без маски. Отец, обняв его, сказал: «Ты жив, сын, а шрамы — это просто следы твоей дороги».
Тарик вытащил его из тьмы, уговорив помогать в подпольных гонках. Сначала Артур чинил байки для гонщиков, но вскоре сам сел за руль. Адреналин заглушал стыд, а маска стала его фишкой — в кругу гонщиков его прозвали «Волк». Первая победа, когда толпа скандировала его имя, дала ему чувство, что он не просто парень со шрамами, а кто-то больший. Он начал копить на свой гараж, чиня мотоциклы днём и гоняя по ночам. Но каждая авария, даже мелкая, напоминала ему о той ночи, и он сжимал медальон деда, чтобы успокоиться. Маска была с ним всегда, как талисман, защищающий от мира.
Наши дни
Сейчас Артур — один из лучших механиков в Лос-Сантосе, работает в мастерской в районе Ла-Меса, где чинит мотоциклы и машины для местных, гонщиков и даже байкеров из клубов. Его руки знают каждый болт, а глаз ловит трещины в двигателе, которые другие не видят. Клиенты уважают его за честность: он не дерёт три шкуры за ремонт и всегда доводит работу до конца. Маска делает его загадкой, но в гараже это никого не волнует — там говорят его навыки. Он может разобрать и собрать двигатель быстрее, чем кто-либо, и его Yamaha, восстановленная после аварии, стоит в углу мастерской, как трофей.
По ночам Артур участвует в подпольных гонках, где его байк рвёт асфальт, а толпа кричит «Волк!» после каждой победы. Он не гонится за деньгами, но каждая гонка — это доказательство, что он сильнее своего прошлого. Его квартира в Эль-Бурро — маленькая, с окнами на шумные улицы, где пахнет кофе и машинным маслом. На стене висит дагестанский кинжал деда, на полке — фотографии семьи: Рустам с гаечным ключом, Амина с подносом хинкала, Зара в школьной форме. Маска лежит на столе, рядом с инструментами, всегда наготове.
Артур дружит с Тариком, который теперь владеет автомойкой и иногда заезжает в мастерскую, привозя пиццу и байки о старых гонках. Ещё есть София, гонщица с огненным характером, которая уважает Артура за смелость и мастерство. Они часто болтают после гонок, сидя на капоте её машины, и пьют кофе из бумажных стаканов. София видела его без маски однажды, после гонки, когда он снял её, чтобы вытереть пот. Она просто сказала: «Крутой волк, даже без шлема», и Артур впервые за годы улыбнулся, не пряча лицо.
Иногда он ездит в пустыню, останавливается у обрыва и смотрит на звёзды, слушая дагестанскую музыку с кассет матери. Там он вспоминает родителей, их уроки, и Зарин браслет, который он теребит в пальцах. Он мечтает открыть свой гараж, где мог бы чинить байки и учить ребят из района, как он когда-то учился у отца. Лос-Сантос — его дом, а дорога — его жизнь, но каждый раз, глядя в зеркало, он видит шрамы. Маска — его щит, но он надеется, что однажды сможет её снять и почувствовать себя свободным, не боясь чужих взглядов.
Итоги
Artur Akmurzaev имеет право на ношение маски на постоянной основе. (Требуется пометка в мед. карте).
ФИО: Artur Akmurzaev
Пол: Мужской
Возраст: 27 лет
Дата рождения: 28.06.1998
Национальность: Американец
Рост: 192
Цвет волос: Чёрный
Цвет глаз: Зелёные
Телосложение: Спортивное
Татуировки: Имеются
Отец: Рустам Акмурзаев
Рустам родился в 1963 году в Махачкале, Дагестан, в семье, где мужчины были борцами, а женщины умели готовить так, что запах еды собирал соседей. В 1980-х, спасаясь от нестабильности, он с молодой женой эмигрировал в Лос-Сантос. Без языка и денег Рустам начал с работы грузчиком на складе, но его упорство и умение чинить всё, что сломано, привели его в автомастерскую. К 30 годам он стал механиком, специализирующимся на старых американских машинах. Его руки, покрытые мозолями, могли разобрать двигатель с закрытыми глазами, а характер — твёрдый, но справедливый — делал его уважаемым в районе.
Рустам обожал рассказывать Артуру о Дагестане: о горах, где воздух режет лёгкие, о борцах, которые не сдаются, и о том, как важно держать семью вместе. По вечерам он включал старый магнитофон с дагестанской музыкой, и дом наполнялся звуками зурны. Он учил Артура чинить мотоциклы, показывая, как затягивать болты с точностью хирурга. «Машина — как человек, сын, уважай её, и она не подведёт», — говорил он, вытирая руки тряпкой. Рустам мечтал, чтобы Артур нашёл своё дело, но не ломал спину, как он сам, и всегда напоминал: «Будь честным, даже если весь мир врёт».
Мать: Амина Акмурзаева
Амина, урождённая Магомедова, родилась в 1967 году в том же Махачкале. Она была младшей в семье, где все пели и танцевали, и её голос, звонкий, как горный ручей, выделялся на семейных праздниках. В Лос-Сантосе она работала поваром в небольшом кафе, готовя плов и манты, которые напоминали ей о доме. Позже она открыла свою палатку на рынке, где продавала домашнюю еду и травяные чаи. Амина была сердцем семьи: её улыбка разгоняла любую тучу, а умение выслушать делало её той, к кому Артур бежал с любой бедой.
Она учила сына готовить хинкал, смеясь, когда он ронял тесто, и рассказывала о дагестанских традициях: о свадьбах, где танцуют до утра, и о том, как важно уважать старших. «Ты — наш мост в будущее», — говорила она, обнимая его. Амина шила Артуру одежду, добавляя узоры, которые напоминали ей о родине, и подарила ему маску с волком, когда он стал стесняться шрамов. Её доброта и вера в сына помогали ему держаться, даже когда мир казался враждебным.
Знакомство
Рустам и Амина знали друг друга с детства — их семьи жили по соседству. В Дагестане их свадьбу планировали родители, но настоящая любовь пришла в Америке. В Лос-Сантосе они встретились на рынке, где Амина продавала лепёшки, а Рустам покупал запчасти. Он шутил, что её плов вкуснее, чем у его матери, и это растопило её сердце. Они поженились в 1995 году в маленьком зале, украшенном цветами, которые Амина вырастила сама. В 1998 году родился Артур, а через два года — его сестра Зара, их радость и надежда на новую жизнь.
Детство
Артур рос в районе Рокфорд-Хиллз, где асфальт блестел от жары, а по ночам гудели машины и орали сирены. Их дом был скромным: старый диван скрипел, на кухне пахло специями, а на стене висел ковёр с узорами, который мать привезла из Дагестана. Артур обожал играть с младшей сестрой Зарой, строя трассы для игрушечных машинок из коробок и старых шин. Они устраивали «гонки», где Зара всегда жульничала, подталкивая свою машинку пальцем, а Артур смеялся, притворяясь, что не заметил. Отец брал его в мастерскую, где Артур, сидя на ящике, смотрел, как Рустам чинит двигатели, и мечтал, что однажды сам будет крутить гайки. Мать учила его лепить манты, и он, хоть и ворчал, что тесто липнет к рукам, уплетал их за обе щёки, пока Амина гладила его по голове.
Артур любил мотоциклы с пелёнок. В 7 лет отец впервые посадил его на свой старый Harley, держа руль, и Артур, чувствуя ветер в лицо, орал от восторга. По выходным он бегал за отцом, помогая таскать инструменты, и слушал его байки о гонщиках, которые мчались по пустыне, как волки. Амина пела дагестанские песни, пока готовила ужин, и Артур с Зарой подпевали, стесняясь своих голосов. Семья часто собиралась на крыльце, пила чай с мёдом, и Рустам рассказывал о горах, где их предки жили по законам чести.
Но в 11 лет жизнь дала трещину. Играя на свалке запчастей за домом, Артур нашёл ржавый мотоциклетный шлем. Он решил примерить его, но шлем застрял, и, пытаясь снять, Артур зацепился лицом за торчащий кусок металла. Кровь хлынула из глубоких порезов на виске, щеке и челюсти. Боль была такой, что он рухнул на колени, крича, пока Зара не позвала отца. В больнице наложили швы, но врачи сказали: шрамы останутся навсегда. Артур перестал улыбаться, избегал зеркал, а в школе, где его дразнили «франкенштейном», замкнулся. Он бросил игры с друзьями, проводя часы в гараже отца, разбирая старые карбюраторы, чтобы заглушить стыд.
Однажды он нашёл в коробке матери тёмно-синюю маску с вышитым волком — она шила её для танцевального ансамбля. Артур надел её, и мир стал мягче: взгляды соседей уже не жгли. Маска стала его бронёй, но не могла убрать боль внутри. Родители поддерживали: Рустам учил его ездить на велосипеде без рук, Амина пекла его любимые лепёшки с сыром. Зара сплела ему браслет из шнурков, сказав: «Ты мой герой, даже с маской». Их слова — «Ты наш сын, и мы тебя любим» — были как маяк в темноте, но Артур всё равно чувствовал себя чужим среди других.
Образование
Школа была для Артура как бег с препятствиями. Шрамы притягивали взгляды, и даже маска не спасала от шушуканья за спиной. Он держался в тени, прячась в школьном гараже, где помогал чинить старый автобус и чувствовал себя на месте. Уроки труда были его стихией: он орудовал гаечным ключом, как художник кистью, а физика, с её формулами, казалась ему инструкцией к двигателю. Но литература и история выводили из себя — зачем зубрить стихи, когда дома ждал старый мотоцикл, который надо починить?
В 12 лет он подружился с Тариком, соседским парнем, который тоже был помешан на байках. Тарик не замечал маску, и они часами возились с его старым Kawasaki, мечтая о гонках по пустыне. Однажды хулиганы в школе окружили Артура, назвав «чучелом», но Тарик, не раздумывая, кинулся на них с кулаками. Они отбились вдвоём, а потом, сидя на бордюре, хохотали над синяками. Эта дружба дала Артуру уверенности: он понял, что не все видят в нём только шрамы.
В старших классах он записался в автомеханический кружок, где его хвалил учитель, старик Фрэнк, со словами: «У тебя золотые руки, парень». Артур выигрывал школьные конкурсы, где надо было собрать двигатель на время, и его мотоцикл, восстановленный из хлама, стал легендой среди одноклассников. Но насмешки не прекращались: однажды старшеклассник сорвал с него маску на перемене, и Артур, сжав кулаки, убежал в гараж, чтобы не сорваться. Фрэнк нашёл его там, дал бутылку воды и сказал: «Пусть болтают, ты лучше их всех».
Артур мечтал стать механиком, как отец, но с амбицией открыть свой гараж. Он записался на вечерние курсы по ремонту мотоциклов, где научился разбирать двигатели с закрытыми глазами. Школу он закончил со средними оценками, но с горящими глазами и планом на жизнь. Маска стала частью его, как вторая кожа, и он не снимал её даже в жару, боясь, что без неё его лицо расскажет о нём больше, чем он готов.
Взрослая жизнь
После школы Артур пошёл в автомастерскую, начав с мытья инструментов и уборки масла с пола. Работа была тяжёлой — ржавчина, пот, запах бензина, — но он чувствовал себя живым, когда старый мотоцикл под его руками начинал рычать. Он быстро освоил ремонт двигателей, настройку подвески, даже сварку рам. Коллеги уважали его за умение находить поломку там, где другие махали рукой, но маска и молчаливость держали его на расстоянии. Артур предпочитал работать в углу гаража, слушая старый рок через потрёпанные наушники, которые подарила Зара.
В 18 лет он скопил на свой первый мотоцикл — подержанный Yamaha, почти мёртвый, но Артур провёл месяцы, восстанавливая его. Он красил раму, чинил двигатель, полировал каждую деталь, пока байк не засиял. Но в 19 лет случилась катастрофа. На ночной дороге, мчась по шоссе, он не заметил выбоину. Мотоцикл занесло, и Артур врезался в отбойник. Шлем спас ему жизнь, но лицо пострадало: новый шрам пересёк старую рану на щеке, а другой потянулся от виска к челюсти. В больнице он лежал неделю, а врачи предупредили, что шрамы станут ещё заметнее. Артур винил себя за беспечность, отказываясь выходить из дома без маски. Отец, обняв его, сказал: «Ты жив, сын, а шрамы — это просто следы твоей дороги».
Тарик вытащил его из тьмы, уговорив помогать в подпольных гонках. Сначала Артур чинил байки для гонщиков, но вскоре сам сел за руль. Адреналин заглушал стыд, а маска стала его фишкой — в кругу гонщиков его прозвали «Волк». Первая победа, когда толпа скандировала его имя, дала ему чувство, что он не просто парень со шрамами, а кто-то больший. Он начал копить на свой гараж, чиня мотоциклы днём и гоняя по ночам. Но каждая авария, даже мелкая, напоминала ему о той ночи, и он сжимал медальон деда, чтобы успокоиться. Маска была с ним всегда, как талисман, защищающий от мира.
Наши дни
Сейчас Артур — один из лучших механиков в Лос-Сантосе, работает в мастерской в районе Ла-Меса, где чинит мотоциклы и машины для местных, гонщиков и даже байкеров из клубов. Его руки знают каждый болт, а глаз ловит трещины в двигателе, которые другие не видят. Клиенты уважают его за честность: он не дерёт три шкуры за ремонт и всегда доводит работу до конца. Маска делает его загадкой, но в гараже это никого не волнует — там говорят его навыки. Он может разобрать и собрать двигатель быстрее, чем кто-либо, и его Yamaha, восстановленная после аварии, стоит в углу мастерской, как трофей.
По ночам Артур участвует в подпольных гонках, где его байк рвёт асфальт, а толпа кричит «Волк!» после каждой победы. Он не гонится за деньгами, но каждая гонка — это доказательство, что он сильнее своего прошлого. Его квартира в Эль-Бурро — маленькая, с окнами на шумные улицы, где пахнет кофе и машинным маслом. На стене висит дагестанский кинжал деда, на полке — фотографии семьи: Рустам с гаечным ключом, Амина с подносом хинкала, Зара в школьной форме. Маска лежит на столе, рядом с инструментами, всегда наготове.
Артур дружит с Тариком, который теперь владеет автомойкой и иногда заезжает в мастерскую, привозя пиццу и байки о старых гонках. Ещё есть София, гонщица с огненным характером, которая уважает Артура за смелость и мастерство. Они часто болтают после гонок, сидя на капоте её машины, и пьют кофе из бумажных стаканов. София видела его без маски однажды, после гонки, когда он снял её, чтобы вытереть пот. Она просто сказала: «Крутой волк, даже без шлема», и Артур впервые за годы улыбнулся, не пряча лицо.
Иногда он ездит в пустыню, останавливается у обрыва и смотрит на звёзды, слушая дагестанскую музыку с кассет матери. Там он вспоминает родителей, их уроки, и Зарин браслет, который он теребит в пальцах. Он мечтает открыть свой гараж, где мог бы чинить байки и учить ребят из района, как он когда-то учился у отца. Лос-Сантос — его дом, а дорога — его жизнь, но каждый раз, глядя в зеркало, он видит шрамы. Маска — его щит, но он надеется, что однажды сможет её снять и почувствовать себя свободным, не боясь чужих взглядов.
Итоги
Artur Akmurzaev имеет право на ношение маски на постоянной основе. (Требуется пометка в мед. карте).
Последнее редактирование:
