Рассмотрено Исковое заявление №181

[sus_cucumber]

В Верховный суд штата Сан-Андреас
Юридическое представительство: да​

Данные истца:
Имя Фамилия: Alexandr Panamera
Номер паспорта (ID-card): 160658
Номер телефона: 9773882
Электронная почта: panamera666@sa.com


Данные представителя истца:
Имя Фамилия: Akakiy Rothschild
Номер паспорта (ID-card): 89012
Номер адвокатской лицензии: -
Номер договора: №189
Номер телефона: 2762868
Электронная почта: not_beautifu1@sa.com


Данные ответчика:
Имя фамилия: Rudolph Wolfgang
Место работы: Министерство Юстиции
Должность: Генеральный Прокурор

ИСКОВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ №181​

Обстоятельства дела: 25 февраля в 17:44 Alexandr Panamera (далее именуемый как доверитель), будучи сотрудником LSPD при исполнении, проводил процессуальные действия на территории КПЗ LSPD, а именно выяснял у гражданина в сером деловом костюме основания для нахождения на охраняемой территории, согласно Закону "О Закрытых и охраняемых территориях". В этот момент к нему подбежал другой работник LSPD Mike Corruption (далее именуемый как инициатор) и задержал его, с последующим вызовом адвоката, прокурора и начальства LSPD для разбирательств.

Далее в 17:51 прибыло начальство LSPD, а именно сотрудник Johny White (далее именуемый начальство).

Далее в 17:57 старший прокурор Alessandro White (далее именуемый старший прокурор) ответил на запрос и в 18:02 прибыл на задержание. Старший прокурор незамедлительно приступил к выполнению своих обязанностей, а именно ознакомился с базовыми данными о задержании (основания для задержания, статьи по которым задержан и тд) и предложил сразу перейти к просмотру видеофиксации. В 18:04 в комнату заходит Генеральный Прокурор Rudolph Wolfgang (далее именуемый ответчик) и говорит: “Alessandro, у Вас старшинство перебиваю, буду выступать по данному делу”. Обращаю внимание Суда на то, что таких полномочий у Генерального Прокурора согласно Главы III (3) Закона "О прокуратуре штата Сан-Андреас" и согласно Процессуальному Кодексу (далее ПК) нет. Кроме того попрошу заметить, что передача полномочий по данному делу произошла именно с инициативы ответчика, тогда как старший прокурор даже не дал явного согласия на такую передачу.

Далее уже в процессе разбирательства инициатор несколько раз менял причину задержания доверителя. Все его обвинение строилось на основании записи с его бодикамеры дневной давности, где другой сотрудник LSPD (далее именуемый третье лицо) посадил инициатора в камеру предварительного заключения за нарушение административной статьи (хотя инициатор с его слов был при исполнении), где доверитель лицезрел непосредственно стадию ареста. На записи дальше видно, как доверитель задерживает третье лицо и спустя короткое время отпускает.

Сначала инициатор говорил, что задержал доверителя за то, что тот бездействовал, когда третье лицо сажало инициатора в камеру предварительного заключения, этим нарушая статью 6 главы XV (15) Уголовно-административного кодекса (далее УАК). На что доверитель разумно ссылался на статью 18 главы XVI (16) УАК, которая разрешает вмешательство прокурора или сотрудника государственной силовой структуры в процесс задержания исключительно в случае, если лицо лично лицезрело факты нарушения прав или законных интересов задержанного лица, и подтвердил тот факт, что лично процесс задержания и процессуальные действия в отношении инициатора он не лицезрел. А соответственно любые его действия в отношении другого сотрудника LSPD будут основываться исключительно на догадках и словах инициатора. Этот факт позже был зафиксирован на видеозаписи с бодикамеры инициатора, где доверитель появился только во время стадии ареста. Также важно отметить, что доверитель лично лицезрел именно стадию ареста инициатора, а не процесс задержания. Тогда как статья 18 главы XVI (16) УАК разрешает вмешательство ТОЛЬКО в процесс задержания. Непосредственно стадия ареста, исходя из II (2) и III (3) глав ПК – это отдельная от задержания стадия. При этом ответчик несколько раз заявил, что доверитель должен был вмешаться, то есть фактически он заявлял о том, что доверитель должен был нарушить уголовную статью УАК и вмешаться в стадию ареста, то есть прямо говорил о том, что доверитель должен был совершить уголовное преступление, чтобы считаться невиновным.

Далее ответчик сказал, что можно было поступить по-другому, а именно предложил задержать третье лицо и удерживать его 20-40 суток, пока инициатора отпустят с камеры предварительного заключения, чтобы потом инициатор передал материалы по делу для оценки действий и потенциального вынесения обвинения третьему лицу. То есть фактически ответчик предложил доверителю задержать человека, основываясь на предположениях. То есть ответчик прямо предлагал доверителю совершить уголовное преступление, которое регламентируется статьей 5 главы XVI (16) УАК, а именно заведомо незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей.

Далее ответчик все же усмотрел в действиях инициатора нарушение статьи 18 главы XVI (16) УАК, а именно тот факт, что доверитель был задержан инициатором непосредственно в момент проведения им процессуальных действий.

Далее инициатор изменил своё обвинение и заявил, что на самом деле нарушение доверителем статьи 6 главы XV (15) УАК заключалось в том, что он позже все-таки задержал третье лицо и через непродолжительный отрезок времени отпустил его. Сам инициатор заявил, что у доверителя не было оснований для освобождения. На что доверитель разумно ответил, что откуда инициатор может знать, какие были основания для задержания или для освобождения, если он не был субъектом задержания. На что инициатор еще раз спросил, какие именно основания для освобождения были. Доверитель сослался на пункт Б статьи 1 главы VI (6) ПК, которая гласит, что бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Инициатор ответил “Я не обязан тебе ничего доказывать”. Ответчик все это наблюдал, доверитель несколько раз переспрашивал, как инициатор может доказать или откуда он знает, что у доверителя не было оснований для задержания и освобождения третьего лица. Причем прошу Суд учесть, что он несколько раз подчеркивал это так чтобы ответчик увидел, что задержание инициатора строится исключительно на догадках и выдумках, что ответчик усердно игнорировал.

Далее ответчик, игнорируя пункт Г статьи 1 главы VI (6) ПК, а именно “обвинительный приговор не может быть основан на предположениях”, все же признал доверителя виновным в совершении уголовного преступления, предусмотренного статьей 6 главы XV (15) УАК, что якобы доверитель не имел оснований для освобождения. Хотя факт этого ни ответчиком, ни инициатором задержания установлен не был. Этим своим действием ответчик совершил уголовное преступление, предусмотренное статьей 4 главы XVI (16) УАК, а именно привлечение заведомо невиновного к уголовной или административной ответственности. Доверитель на тот момент считался заведомо невиновным человеком, так как согласно пункту А статьи 1 главы VI (6) ПК “Обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана”, а факт вины ответчиком или инициатором так и не был установлен.

Далее ответчик также признает инициатора виновным в совершении преступления, предусмотренным статьей 18 главы XVI (16) УАК. Но при этом по какой-то причине ответчик даже временно не отстранил инициатора от исполнения им своих должностных обязанностей. Хотя начальство LSPD было субъектом задержания и легко могло это сделать. Однако ответчик позволил человеку, который совершил уголовное преступление, работать до момента, пока не был опубликован ордер на его арест. Но самое важное то, что ответчик обязал инициатора продолжить процессуальные действия в отношении доверителя и перейти к стадии ареста.

Прошу Суд также обратить внимание на бездействие ответчика на протяжении всего задержания, относительно того, как вел себя инициатор. А именно, инициатор неоднократно ограничивал доверителя в его правах, не давал доверителю как-либо хотя бы попытаться объяснить свои действия или внести ясность и раскрыть мотивацию своих действий. Хотя это могло значительно повлиять на ход расследования, учитывая тот факт, что доверитель не имел адвоката во время задержания. Например, инициатор неоднократно говорил: “Вам (обращаясь к доверителю) не нужно давать слово”, “Не нужно вмешиваться в мои взаимодействия с прокурором”, “Тишину дай, ты не разговаривай”.

Согласно статьи 2.1 главы IV (4) УАК “Существенным нарушением прав признается нарушение прав и свобод человека и гражданина, закрепленных в Конституции, а также в общепризнанных принципах и нормах международного права”. Одним из документов, который считается общепризнанным в международном праве, является Всеобщая декларация прав человека (далее ВДПЧ), принятая резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 года. Этот международный документ принят всеми странами-членами ООН. Соединенные Штаты Америки ратифицировали этот документ без внесения каких-либо оговорок (reservations), что означает признание документа в полном объеме. Согласно статьи 11 ВДПЧ “Каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком”. То есть признав доверителя виновным, без выяснения обстоятельств дела, ответчик по сути совершил существенное нарушение прав доверителя, а также нарушил право доверителя, данное ему Конституцией штата Сан-Андреас, а именно “Человек, его права и свободы являются высшей ценностью”.

МАТЕРИАЛЫ ЗАЯВЛЕНИЯ​

1. Копия паспорта истца: [*Ксерокопия*]
2. Доказательства: истребовать у ответчика.
3. Иные материалы:
Выписка из реестра Договоров Государственных Адвокатов: [*Гиперссылка*]

ПРОСЬБА К ВЕРХОВНОМУ СУДУ​

На основании вышеизложенного, а также исходя из той фундаментальной и высокой должности, которую занимает ответчик, и его полное игнорирование основоположных норм права (в частности презумпции невиновности), и неоднократное подстрекательство доверителя к совершению уголовных преступлений, прошу Суд:

1. Признать ответчика виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьей 6 главы XV (15) УАК, статьей 7 главы XV (15) УАК, статьей 4 главы XVI (16) УАК, статьей 18 главы XVI (16).

2. Взыскать с ответчика моральную компенсацию за причиненные неудобства и моральный вред в размере $250.000 в пользу истца.

3. Взыскать с ответчика стоимость оплаты юридических услуг в размере $250.000, установленной по прейскуранту.

Дата подачи искового заявления: 28.02.2025
Подпись представителя:
Akakiy Rothschild​

 

[Atlas Author]

 

[SchwabziWolfgang]

Имя Фамилия: Rudolph Wolfgang
Номер паспорта (ID-card): 29119
Государственный орган: Генеральная прокуратура
Должность: Генеральный прокурор
Электронная почта: vaterderdiktator@sa.com​

Мотивированный ответ на исковое заявление от лица Генерального прокурора Rudolph Wolfgang​

​

В порядке процессуального реагирования на исковое заявление, поступившее в Генеральную прокуратуру штата San Andreas и во исполнение определения Председателя Верховного суда от 28.02.2025г, обязывающего предоставить мотивированный ответ и доказательства, обосновывающие законность и правомерность действий, инкриминируемых в исковом заявлении, настоящим представляю возражения по существу заявленных требований.

I. Относительно экспликации полномочий Генерального прокурора по управлению системой органов прокуратуры:​

В контексте анализа законности и обоснованности действий Генерального прокурора Rudolph Wolfgang по существу, изначально находившегося в ведении старшего прокурора Alessandro White, необходимо подробно раскрыть содержание и объем полномочий, которыми наделен Генеральный прокурор в части управления системой органов прокуратуры штата San Andreas. Эти полномочия, являясь ключевыми для обеспечения эффективной работы прокуратуры, обусловлены как принципами организации и функционирования прокуратуры, так и конкретными законодательными нормами.

1. Нормативные основы полномочий Генерального прокурора по управлению системой органов прокуратуры:

Закон “О прокуратуре штата San Andreas” прямо закрепляет полномочия Генерального прокурора по управлению системой органов прокуратуры. Рассмотрим ключевые статьи:

• Статья 3. Принципы организации и деятельности прокуратуры штата San Andreas:
  • Часть 1: “Прокуратура штата Сан-Андреас составляет единую федеральную централизованную систему органов (далее - органы прокуратуры) и организаций и действует на основе подчинения нижестоящих прокуроров вышестоящим и Генеральному прокурору штата Сан-Андреас.”
  • Данное положение прямо устанавливает принцип подчинения нижестоящих прокуроров Генеральному прокурору, что является краеугольным камнем системы управления прокуратурой.
• Статья 4. Полномочия Генерального прокурора штата Сан-Андреас по руководству системой прокуратуры штата Сан-Андреас:
  • Часть 1: “Генеральный прокурор штата Сан-Андреас руководит системой прокуратуры штата Сан-Андреас, издает обязательные для исполнения всеми работниками органов и организаций прокуратуры приказы, указания, распоряжения, положения и инструкции, регулирующие вопросы организации деятельности системы прокуратуры штата Сан-Андреас и порядок реализации мер материального и социального обеспечения указанных работников.”
  • Данная статья предоставляет Генеральному прокурору широкий спектр управленческих полномочий, включая:
    • Руководство системой прокуратуры в целом.
    • Издание нормативных и ненормативных актов, обязательных для исполнения всеми сотрудниками прокуратуры.
    • Регулирование вопросов организации деятельности прокуратуры.
    • Регулирование вопросов материального и социального обеспечения сотрудников прокуратуры.
• Статья 4. Полномочия Генерального прокурора штата Сан-Андреас по руководству системой прокуратуры штата Сан-Андреас:
  • Часть 2: “Генеральный прокурор штата Сан-Андреас несет ответственность за выполнение задач, возложенных на органы прокуратуры настоящим законом.”
  • Данное положение устанавливает ответственность Генерального прокурора за эффективность работы всей системы прокуратуры, что, в свою очередь, предопределяет необходимость предоставления ему широких полномочий по управлению этой системой.

2. Конкретные формы реализации полномочий Генерального прокурора по управлению системой органов прокуратуры:

На практике полномочия Генерального прокурора по управлению системой органов прокуратуры реализуются в различных формах, в том числе:

• Определение компетенции различных подразделений и должностных лиц прокуратуры. Генеральный прокурор вправе устанавливать, какие конкретные задачи и функции должны выполнять те или иные подразделения и должностные лица прокуратуры.
• Распределение дел между прокурорами. Генеральный прокурор вправе определять, какой прокурор будет заниматься расследованием конкретного уголовного дела или рассмотрением конкретного обращения.
• Дача указаний по вопросам расследования и поддержания государственного обвинения. Генеральный прокурор вправе давать указания нижестоящим прокурорам по вопросам расследования уголовных дел, проведения проверок, поддержания государственного обвинения в суде и т.д. Эти указания являются обязательными для исполнения.
• Осуществление контроля за деятельностью нижестоящих прокуроров. Генеральный прокурор вправе осуществлять контроль за деятельностью нижестоящих прокуроров, проверять законность и обоснованность принимаемых ими решений, требовать отчеты о проделанной работе.
• Принятие мер по устранению нарушений законности. В случае выявления нарушений законности со стороны нижестоящих прокуроров Генеральный прокурор вправе принимать меры по их устранению, в том числе отменять незаконные решения, привлекать виновных лиц к дисциплинарной ответственности.

3. Обоснованность принятия дела к своему производству в рассматриваемой ситуации:

В контексте рассматриваемого искового заявления, решение Генерального прокурора о принятии к своему производству дела, инициированного старшим прокурором Alessandro White, представляется вполне обоснованным и соответствующим действующему законодательству.

Данное решение могло быть обусловлено следующими факторами:

• Общественный резонанс дела. Дело, связанное с задержанием сотрудника правоохранительных органов другим сотрудником правоохранительных органов, представляет повышенный общественный интерес и может негативно сказаться на авторитете органов прокуратуры.
• Возможный конфликт интересов. В связи с тем, что в деле фигурируют сотрудники правоохранительных органов, существовала вероятность возникновения конфликта интересов, который мог повлиять на объективность расследования.
• Необходимость обеспечения единообразного применения законодательства. В связи с тем, что дело касалось вопросов применения законодательства о процессуальных действиях и полномочиях сотрудников правоохранительных органов, Генеральный прокурор мог счесть необходимым лично контролировать ход расследования, чтобы обеспечить единообразное применение законодательства на территории штата.

Принимая во внимание вышеизложенное, можно сделать вывод о том, что действия Генерального прокурора по принятию к своему производству дела, инициированного старшим прокурором Alessandro White, не противоречат действующему законодательству и находятся в рамках его полномочий по управлению системой органов прокуратуры.

II. Относительно квалификации действий Alexandr Panamera и установления признаков состава правонарушения:​

В рамках детального рассмотрения аргументов истца касательно правомерности действий Генерального прокурора по принятию к своему производству дела, инициированного старшим прокурором Alessandro White, представляется необходимым эксплицировать объем и содержание полномочий Генерального прокурора, предоставленных ему действующим законодательством штата San Andreas.

Суть возражений истца сводится к тому, что, по его мнению, действия Генерального прокурора по “перебиванию старшинства” старшего прокурора и принятию дела к своему производству не соответствуют положениям Главы III Закона “О прокуратуре штата San Andreas” и Процессуальному Кодексу. Данное утверждение, однако, базируется на некорректной интерпретации нормативных положений и игнорирует основополагающие принципы организации и функционирования системы органов прокуратуры.

Генеральная прокуратура штата San Andreas, как единый иерархически организованный институт, возглавляемый Генеральным прокурором, наделена широким спектром полномочий по обеспечению законности и правопорядка на территории штата. Данные полномочия, закрепленные в Законе “О прокуратуре штата San Andreas”, образуют целостную систему, направленную на эффективное выполнение возложенных на прокуратуру задач. В частности, полномочия Генерального прокурора по управлению системой органов прокуратуры являются неотъемлемой частью этой системы и имеют конституционное значение.

Принцип централизации и единства системы органов прокуратуры (Статья 1 Закона “О прокуратуре штата San Andreas”):
Данный принцип, являясь фундаментальным для организации прокуратуры, подразумевает, что все органы прокуратуры штата San Andreas, независимо от их уровня и территориальной принадлежности, составляют единую систему, функционирующую под единым руководством и на основе единых принципов.

Централизация, в свою очередь, предполагает наличие вышестоящего органа, наделенного полномочиями по управлению нижестоящими органами, определению их компетенции и контролю за их деятельностью. В качестве такого вышестоящего органа выступает Генеральная прокуратура, возглавляемая Генеральным прокурором.

Принцип подчинения нижестоящих прокуроров вышестоящим (Статья 3 Закона “О прокуратуре штата San Andreas”):
Данный принцип является логическим следствием принципа централизации и единства системы органов прокуратуры. Подчинение нижестоящих прокуроров вышестоящим обеспечивает единство правоприменительной практики, соблюдение законности и исполнение приказов и указаний вышестоящих должностных лиц.

В контексте рассматриваемого дела, подчинение старшего прокурора Alessandro White Генеральному прокурору Rudolph Wolfgang является бесспорным фактом, вытекающим из иерархического устройства системы органов прокуратуры.

Руководящая роль Генерального прокурора (Статья 4 Закона “О прокуратуре штата San Andreas”):
Данная статья эксплицитно устанавливает полномочия Генерального прокурора по руководству системой прокуратуры штата San Andreas. Указанное руководство включает в себя, в частности, полномочия по изданию обязательных для исполнения всеми работниками органов прокуратуры приказов, указаний, распоряжений, положений и инструкций, регулирующих вопросы организации деятельности системы прокуратуры.

В рамках реализации указанных полномочий Генеральный прокурор вправе определять порядок распределения дел между прокурорами, устанавливать сроки рассмотрения дел, давать указания по вопросам расследования и поддержания государственного обвинения в суде, а также принимать иные меры, направленные на обеспечение эффективного функционирования системы органов прокуратуры.

Исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что Генеральный прокурор, как глава системы органов прокуратуры, обладает широким спектром полномочий по управлению этой системой, включая полномочия по принятию дел к своему производству. Указанные полномочия не являются абсолютными и должны осуществляться в соответствии с требованиями закона, однако сам факт их наличия не вызывает сомнений.

В заключение необходимо отметить, что решение Генерального прокурора о принятии дела к своему производству было обусловлено необходимостью обеспечения объективности и законности расследования, учитывая потенциальную конфликтность интересов и повышенный общественный резонанс дела. Данное решение не противоречит положениям действующего законодательства и находится в рамках дискреционных полномочий Генерального прокурора по управлению системой органов прокуратуры.

III. Относительно предлагаемых сценариев дальнейших действий:​

Обсуждение возможных вариантов реагирования на ситуацию не следует интерпретировать как склонение к совершению противоправных действий. Предложенные сценарии носили исключительно моделирующий характер и предназначались для всесторонней оценки возможных последствий. Ни один из предложенных вариантов не содержал прямого указания на нарушение закона.

IV. Относительно дискреционных полномочий по отстранению от должности:​

Дискреционные полномочия представляют собой предоставленную должностному лицу или органу публичной власти возможность самостоятельного, основанного на оценке конкретной ситуации, принятия решения в рамках, установленных законом. В отличие от полномочий, предполагающих строго определенный порядок действий (связанные полномочия), дискреционные полномочия наделяют должностное лицо свободой выбора между различными вариантами поведения.

Основные характеристики дискреционных полномочий:

• Оценка обстоятельств: Должностное лицо должно проанализировать все имеющиеся обстоятельства дела, включая факты, доказательства, интересы сторон, возможные последствия принимаемого решения.
• Выбор варианта: На основе проведенной оценки должностное лицо выбирает оптимальный вариант действий из нескольких возможных, в пределах, установленных законом.
• Мотивировка решения: Принимаемое решение должно быть обосновано, т.е. должно быть указано, почему было принято именно это решение, а не другое, при этом, указанные мотивы должны быть логичными и соотноситься с обстоятельствами дела и целями, которые преследует закон.
• Пределы дискреции: Свобода выбора ограничена законом. Должностное лицо не может принимать решения, выходящие за рамки предоставленных ему полномочий, противоречащие закону, принципам справедливости и целесообразности.

2. Законодательная база, регулирующая отстранение от должности:

Вопрос об отстранении от должности в штате San Andreas регулируется различными нормативными актами, включая:

• Уголовно-административный кодекс (УАК): В УАК могут быть предусмотрены основания для отстранения от должности в связи с совершением должностным лицом правонарушения.
• Закон “О прокуратуре штата San Andreas”: Данный закон определяет полномочия Генерального прокурора по отношению к сотрудникам прокуратуры, а также к сотрудникам других государственных органов, в отношении которых прокуратура осуществляет надзор.
• Внутренние нормативные акты соответствующих государственных органов: В частности, в LSPD могут быть внутренние положения и инструкции, определяющие порядок отстранения от должности сотрудников, а также основания для такого отстранения.

3. Основания для отстранения от должности:

Основания для отстранения от должности могут быть различными, в зависимости от тяжести проступка, занимаемой должности и других факторов. К общим основаниям относятся:

• Совершение уголовного правонарушения: Если сотрудник совершил уголовное преступление, связанное с его служебной деятельностью или подрывающее доверие к нему как к должностному лицу, отстранение от должности, как правило, является обязательной мерой.
• Совершение административного правонарушения: В зависимости от тяжести административного правонарушения, отстранение от должности может быть применено в качестве меры пресечения или дисциплинарного взыскания.
• Нарушение служебной дисциплины: Систематическое неисполнение служебных обязанностей, несоблюдение правил служебного поведения, нарушение этических норм и другие нарушения служебной дисциплины могут являться основанием для отстранения от должности.
• Потеря доверия: В отдельных случаях, когда должностное лицо утрачивает доверие со стороны руководства, коллег или общественности, отстранение от должности может быть обоснованным, даже если формально нет никаких нарушений закона.

4. Процедура отстранения от должности:

Процедура отстранения от должности, как правило, предполагает следующие этапы:

• Установление факта совершения правонарушения. Должностное лицо или орган, принимающее решение об отстранении, должны установить факт совершения правонарушения, основываясь на имеющихся доказательствах.
• Изучение обстоятельств дела. Необходимо изучить все обстоятельства дела, включая характер правонарушения, степень вины должностного лица, наличие смягчающих и отягчающих обстоятельств.
• Принятие решения об отстранении (или об отказе от отстранения). На основе изученных обстоятельств принимается решение об отстранении от должности или об отказе от такого отстранения.
• Оформление решения. Решение об отстранении от должности должно быть оформлено в письменной форме, с указанием оснований для принятия такого решения.
• Уведомление должностного лица. Должностное лицо должно быть уведомлено о принятом решении, с разъяснением оснований и последствий отстранения от должности.

5. Критерии, которыми руководствовался Генеральный прокурор при принятии решения не отстранять Mike Corruption:

При принятии решения не отстранять Mike Corruption от исполнения служебных обязанностей Генеральный прокурор, действуя в рамках своих дискреционных полномочий, должен был учитывать следующие факторы:

• Тяжесть проступка. Необходимо было оценить степень тяжести проступка, совершенного Mike Corruption, и его потенциальные последствия.
• Наличие доказательств. Необходимо было оценить полноту и достаточность имеющихся доказательств вины Mike Corruption.
• Интересы службы. Необходимо было учитывать интересы службы, в том числе необходимость обеспечения непрерывности работы LSPD и поддержания общественного порядка.
• Принцип соразмерности. При принятии решения об отстранении необходимо было руководствоваться принципом соразмерности, т.е. мера пресечения должна соответствовать тяжести совершенного проступка.

6. Обоснование решения Генерального прокурора в свете вышеизложенного:

Основываясь на представленных материалах дела, Генеральный прокурор, вероятно, пришел к выводу, что, несмотря на наличие признаков нарушения Mike Corruption, тяжесть проступка не была достаточной для немедленного отстранения от должности. В частности, Генеральный прокурор мог учитывать следующие обстоятельства:

• Проступок Mike Corruption был связан с процессуальными нарушениями, но не повлек за собой тяжких последствий.
• Была необходимость в продолжении работы LSPD, а отстранение Mike Corruption могло негативно сказаться на оперативной обстановке.
• Применение более строгих мер взыскания могло быть сочтено преждевременным, учитывая, что расследование инцидента еще не было завершено.
• Была необходимость в сохранении баланса между обеспечением законности и эффективностью работы LSPD.

Таким образом, решение Генерального прокурора не отстранять Mike Corruption от должности являлось результатом анализа всех имеющихся обстоятельств и соответствовало принципам законности, обоснованности и соразмерности. В рамках предоставленных ему дискреционных полномочий, Генеральный прокурор обоснованно оценил ситуацию и пришел к выводу о том, что в данном конкретном случае отстранение от должности не являлось целесообразным.

V. Относительно обеспечения прав участников процесса:​

Утверждения истца о дискриминации прав Alexandr Panamera в ходе разбирательства не соответствуют действительности. Заявителю была предоставлена адекватная возможность изложить свою позицию, представить доказательства и заявить возражения.

VI. Относительно презумпции невиновности:​

Презумпция невиновности не является абсолютным иммунитетом от ответственности. Она означает лишь, что виновность лица должна быть установлена в установленном законом порядке, на основании достаточных и допустимых доказательств. В данном случае, решение о виновности Alexandr Panamera было принято с соблюдением всех процессуальных гарантий и на основании всестороннего и объективного исследования обстоятельств дела.

VII. Предоставляемые доказательства:​

В подтверждение изложенных доводов к настоящему отзыву прилагаются следующие материалы:

Аудиовизуальная фиксация событий, осуществленная при помощи боди-камеры сотрудника Генеральной прокуратуры Rudolph Rayzaki.
Ордер Генеральной прокуратуры штата Сан-Андреас, о привлечении к отвественности инициатора процессуальных действий.

VIII. Просительная часть:​

На основании вышеизложенного, руководствуясь принципами законности, обоснованности и справедливости, полагаю исковые требования необоснованными и не подлежащими удовлетворению. Прошу суд исследовать представленные доказательства и принять правосудное решение об отказе в удовлетворении искового заявления.

Генеральный прокурор штата San Andreas
Rudolph Wolfgang
​

 

[sus_cucumber]

В Верховный суд штата Сан-Андреас
Юридическое представительство: да​

Данные истца:
Имя Фамилия: Alexandr Panamera
Номер паспорта (ID-card): 160658
Номер телефона: 9773882
Электронная почта: panamera666@sa.com

Данные представителя истца:
Имя Фамилия: Akakiy Rothschild
Номер паспорта (ID-card): 89012
Номер адвокатской лицензии: -
Номер договора: №189
Номер телефона: 2762868
Электронная почта: not_beautifu1@sa.com

Мотивированный ответ на правовую позицию ответчика​

28 февраля в 23:30 по местному времени Генеральный Прокурор Rudolph Wolfgang (далее именуемый ответчик) опубликовал свою правовую позицию по Исковому заявлению №181. Сторона истца считает необходимым подать свой мотивированный ответ по обстоятельствам дела с учетом правовой позиции ответчика.

В разделе “I. Относительно экспликации полномочий Генерального прокурора по управлению системой органов прокуратуры” ответчик ссылается на положения Закона “О прокуратуре штата San Andreas” (далее закон о прокуратуре), в частности на статьи, которые регулируют принципы организации и деятельности прокуратуры, а также полномочия Генерального Прокурора. Прошу Суд обратить внимание на то, что в перечисленных ответчиком нормах нет ни одного даже косвенного упоминания права “перебивать старшинство и выступать по делу” (как говорит сам ответчик на 00:21 предоставленной ним аудиовизуальной фиксации событий).

Так гражданское лицо в своих деяниях руководствуется принципом “разрешено все, что не запрещено”. Однако государственные служащие, которые наделены специальными полномочиями соответствующими нормативно-правовыми актами, которые регулируют деятельность их структур, в своих полномочиях и обязанностях ограничены, так как на них действует обратный принцип “запрещено все, что прямо не разрешено”. Так, действительно, действующий закон о прокуратуре дает ответчику такие полномочия, как руководство системой прокуратуры в целом, регулирование вопросов организации деятельности прокуратуры и тд. Однако ни одна из этих норм не должна трактоваться как такая, что дает ответчику полномочия вмешаться в ход процессуальных действий и принять субъектность по такому делу. Так как эти нормы касаются непосредственно управленческих полномочий ответчика, а не его полномочий по определению субъектности процессуальных действий. Причем законодатель четко обозначил “управленческие полномочия”, а именно в части 1 статьи 4 главы II (2) закона о прокуратуре написано, что действия прокурора касаются “организации деятельности системы прокуратуры штата Сан-Андреас и порядок реализации мер материального и социального обеспечения указанных работников”.

Также прошу Суд обратить внимание на тот факт, что передача субъектности по делу произошла именно с инициативы ответчика. Сторона истца не усматривала бы нарушения со стороны ответчика, если бы действующий на тот момент прокурор по делу Alessandro White передал свою субъектность по своей инициативе. Однако ответчик сам вмешался в процессуальные действия и даже не дожидаясь ответа Alessandro White сам передал себе его субъектность.

В части 3 раздела I (1) своей правовой позиции по делу ответчик дословно пишет: "Данное решение могло быть обусловлено следующими факторами". Так вот сторона истца хотела бы уточнить у ответчика решение “могло быть обусловлено” или все-таки было обусловлено следующими факторами?

Далее ответчик ссылается на следующие факторы:

а) “Общественный резонанс дела” – сторона истца считает этот фактор чистой софистикой, так как дело с задержанием сотрудника силовой структуры отнюдь не новинка в нашем штате и таких дел бывает по 5-10 в день. Сотрудники прокуратуры регулярно ездят на такие дела, потому что согласно Процессуальному кодексу (далее ПК), только они могут устанавливать вину и избирать меру наказания по таким задержаниям.

б) “Возможный конфликт интересов” – сторона истца хотела бы узнать подробнее, на какой именно конфликт интересов ссылается ответчик, который в итоге стал фактором для передачи субъектности по делу.

в) “Необходимость обеспечения единообразного применения законодательства” – сторона истца хотела бы узнать у ответчика можно ли считать этот фактор письменным подтверждением ответчиком того факта, что старший прокурор Alessandro White не в состоянии обеспечить “единообразное применение законодательства”?

В разделе “II. Относительно квалификации действий Alexandr Panamera и установления признаков состава правонарушения” сторона истца рассчитывала увидеть чем именно ответчик руководствовался, когда квалифицировал действия Alexandr Panamera (далее именуемый доверитель), а также узнать, как именно ответчик устанавливал состав правонарушения, однако по какой-то причине ответчик в этом разделе решил снова раскрыть суть своих полномочий, как Генерального Прокурора. Так ответчик ссылается на принципы централизации и единства системы органов прокуратуры и подчинения нижестоящих прокуроров вышестоящим, и по какой-то причине снова трактует их как таковы, которые позволяют ему забрать себе субъектность другого сотрудника прокуратуры по процессуальным действиям. Однако сторона истца считает, что эти принципы опять же регулируют именно управленческие полномочия ответчика и никакого отношения к субъектности по процессуальным действиям они не имеют. Комментарии касательно факторов, которыми “мог” руководствоваться ответчик или все-таки руководствовался сторона истца уже ответила выше.

В разделе “III. Относительно предлагаемых сценариев дальнейших действий” ответчик заявляет, что его слова предполагали только возможные сценарии реагирования на ситуацию, то есть склонением к совершению противоправных действий их считать нельзя. На предоставленных ответчиком материалах четко слышно (12:25), как ответчик говорит: “Вы могли надеть на него наручники, потому что статья 16 18 Уголовно-административного кодекса штата San Andreas … Оно возможно, потому что статьи дают добро”. То есть у нас ответчик, который является Генеральным Прокурором, прямо заявляет сотруднику силовой структуры, что статья 18 главы XVI (16) Уголовно-административного кодекса (далее УАК) позволяет сотруднику силовой структуры задержать другого сотрудника силовой структуры во время ареста. Тогда как статья 18 главы XVI (16) прямо разрешает вмешательство в процесс задержания. Непосредственно за стадию ареста там ничего не написано, а исходя из глав II (2) и III (3) ПК задержание и арест – это отдельные стадии. Также в контексте этого сторона истца хотела бы еще раз подчеркнуть, что доверитель лично процесс задержания не лицезрел и оснований вмешиваться даже в процесс задержания у него не было, так как он видел только стадию ареста (в подтверждение своих слов можно посмотреть запись с бодикамеры инициатора, где четко видно, что доверитель появляется только во время стадии ареста – 20:20). Далее доверитель на протяжении 3 минут пытается объяснить ответчику, что он не видел процесса задержания вообще, а увидел только стадию ареста, соответственно он не может воспользоваться примечанием к статье 18 главы XVI (16) УАК. Доверитель говорит об этом четко несколько раз, однако ответчик по какой-то причине усердно игнорирует это. Далее на 18:35 ответчик заявляет дословно: “Вы могли задержать гражданина. Гражданина бы по итогу вот этого инициатора выпустили, он бы к вам подошел и сказал бы, вот у меня есть видеофиксация, давайте я его себе заберу”. Сторона истца в таком заявлении никакого “предполагаемого сценария” не усматривает. На фиксации четко видно, как ответчик прямо говорит доверителю, как ему нужно было поступить в этой ситуации. А именно исходя из слов ответчика сотрудник силовой структуры должен был задержать человека, а потом ждать, пока другого сотрудника выпустят из камеры предварительного заключения, чтобы он мог предоставить обвинения. То есть ответчик на тот момент считал, что задержание человека, основанное на предполагаемых обвинениях от третьего лица, будет единственным правильным и законным выходом из ситуации. Сторона истца обращает внимание Суда на то, что слышать подобное заявление от человека, который возглавляет орган, руководящий системой уголовного преследования, просто неприемлемо.

В разделе “IV. Относительно дискреционных полномочий по отстранению от должности” ответчик раскрывает, чем именно он руководствовался, когда все-таки решил не отстранять инициатора, совершившего уголовное преступление, от исполнения его полномочий.

В части 2 этого раздела ответчик перечисляет нормативно-правовые акты, которые регулируют вопрос об отстранении от должности. Особенно нас интересует следующее заявление “Уголовно-административный кодекс (УАК): В УАК могут быть предусмотрены основания для отстранения от должности в связи с совершением должностным лицом правонарушения”. Хотелось бы, во-первых, обратить внимание Суда на формулировку, а именно на слова “могут быть”, то есть у нас ответчик не уверен в своем заявлении? Или как стороне истца понимать такую позицию? Во-вторых, хотелось бы обратить внимание Суда на то, что в УАК нет ни одного положения или даже упоминания процесса отстранения сотрудника от выполнения им своих должностных полномочий.

В части 6 этого раздела ответчик заявляет “Генеральный прокурор, вероятно, пришел к выводу”. Так вот стороне истца все-таки интересно, ответчик вероятно пришел к выводу или точно пришел к выводу? Далее ответчик заявляет “В частности, Генеральный прокурор мог учитывать следующие обстоятельства”. Стороне истца снова интересно ответчик мог учитывать или все-таки учитывал перечисленные обстоятельства?

Касательно непосредственно обстоятельств:

а) “Проступок Mike Corruption был связан с процессуальными нарушениями, но не повлек за собой тяжких последствий” – то есть ответчик сначала признает, что инициатор задержания совершил уголовное преступление, но потом все же заявляет, что уголовное преступление у нас не влечет за собой тяжких последствий. К тому же исходя из обстоятельств задержания, ответчик прямо заявляет, что нахождение гражданина возле отдела сбора и анализа улик LSPD это не тяжкие последствия. Он всего лишь мог украсть/изменить какие-то улики по текущим уголовным делам, в понимании ответчика это не тяжкие последствия.

б) “Была необходимость в продолжении работы LSPD, а отстранение Mike Corruption могло негативно сказаться на оперативной обстановке” – софистика от ответчика. Исходя из логики ответчика тогда вообще не стоит увольнять сотрудников LSPD за любое преступление, чтобы не оказать негативный эффект на оперативную обстановку.

в) “Применение более строгих мер взыскания могло быть сочтено преждевременным, учитывая, что расследование инцидента еще не было завершено” – на предоставленной ответчиком видеозаписи четко слышно (51:40): “Сразу вас предупреждаю, будете привлечены к ответственности, предусмотренной статьей уголовно-административного кодекса штата San Andreas 16 18”. То есть четко слышно, как ответчик уже признает вину инициатора задержания, а именно нарушение им уголовной статьи 18 главы XVI (16) УАК. Так вот у стороны истца возникает логичный вопрос: как ответчик признал человека виновным, если исходя из его правовой позиции расследование инцидента еще не было завершено? И если расследование инцидента еще не было завершено на тот момент, то какие именно действия предпринимал ответчик для установления вины инициатора?

г) "Была необходимость в сохранении баланса между обеспечением законности и эффективностью работы LSPD" – это вообще нонсенс. То есть ответчик прямо заявляет, что для обеспечения законности он не отстранил от выполнения своих полномочий лицо, которое совершило уголовное преступление.

Поскольку ответчик не может прямо указать, где именно в действующем законодательстве прописана процедура отстранения сотрудника от исполнения им своих должностных полномочий, то это сделает сторона истца.

Во-первых, если мы исходим из видеозаписи, где ответчик четко признает человека виновным, то согласно пункту А части 2 статьи 21 главы IV (4) Трудового кодекса штата San Andreas ответчик должен был потребовать у начальства (которое на тот момент было субъектом задержания) немедленного разрыва трудовых отношений.

Во-вторых, если мы исходим из письменной позиции ответчика, где он заявляет, что после процессуальных действий он все же проводил какое-то расследование в отношении инициатора, то мы должны руководствоваться статьей 23 главы III (3) закона о прокуратуре, которая четко регламентирует, что сотрудник прокуратуры отстраняет от выполнения своих должностных полномочий подозреваемых в совершении уголовного преступления.

Сторона истца также обращает внимание Суда на тот факт, что ответчик, будучи главой надзорного органа, не может четко сослаться на нормы закона, которые регулируют отстранение сотрудников от выполнения ими своих должностных полномочий, а также в своей правовой позиции заявляет о вещах, которые прямо противоречат друг другу.

В разделе “V. Относительно обеспечения прав участников процесса” ответчик заявляет, что доверителю была предоставлена адекватная возможность изложить свою позицию, представить доказательства и заявить возражения. Однако сторона истца в своем исковом заявлении ссылается на бездействие ответчика в моменты, когда инициатор всячески нарушал конституционные права доверителя.

На видеозаписи ответчика в частности зафиксированы следующие слова в адрес доверителя:

1) 2:49 – “Да вам не нужно давать слово”
2) 32:04 – “Тишину дай, ты не разговаривай”

И ответчик, будучи главой надзорного органа, никак абсолютно не реагирует на эти явные нарушения со стороны инициатора, не реагирует даже устно.

В разделе “VI. Относительно презумпции невиновности” ответчик говорит, что установил вину доверителя на основании достаточных и допустимых доказательств. Прошу суд внимательно пересмотреть запись с бодикамеры ответчика, а именно начиная с 44:15. Доверитель четко говорит, что на данный момент инициатор никак гласно не доказал, что у доверителя не было оснований задержать или отпустить третье лицо. Он настаивает на этом несколько раз, на что инициатор просто молчит, в какой-то момент вообще заявляет, что он “не обязан ничего доказывать”. При этом сам ответчик говорит: “Я у вас спрашиваю какие у вас были основания для его освобождения”, чем сам ответчик подтвердил, что на тот момент он не мог подтвердить тот факт, что у доверителя не было оснований для освобождения третьего лица. Сторона истца считает, что ответчик абсолютно проигнорировал презумпцию невиновности, потому что на тот момент он мог легко установить вину/невиновность доверителя, а именно ответчик мог: 1) провести допрос, 2) запросить видеозапись задержания доверителем третьего лица. Этих материалов было бы более чем достаточно для того, что объективно установить все обстоятельства дела. Однако по какой-то причине ответчик решил, что для всестороннего рассмотрения дела будет достаточно записи с бодикамеры инициатора, где видно только момент задержания доверителем третьего лица, не слышно ни обсуждений, ничего, что могло бы доказать или опровергнуть наличие основания для задержания и/или освобождения третьего лица. Исходя из этого сторона истца просит Суд обратить внимание на то, что ответчик, будучи главой органа уголовного преследования, абсолютно игнорирует базовые принципы уголовного преследования (а именно презумпцию невиновности).

ПРОСЬБА К ВЕРХОВНОМУ СУДУ​

На основании вышеизложенного прошу Суд удовлетворить исковое заявление в полном объеме.

Подпись представителя:
Akakiy Rothschild​

 

[Atlas Author]

 

[SchwabziWolfgang]

В Верховный суд штата Сан-Андреас
Юридическое представительство: нет​

Данные заявителя:
Имя Фамилия: Rudolph Wolfgang
Номер паспорта (ID-card): 29119
Копия паспорта заявителя: Гиперссылка
Номер телефона: 2976878
Электронная почта: vaterderdiktator@sa.com

ХОДАТАЙСТВО​

Ваша честь,настоящим, руководствуясь положениями ст. 6 СК и принципом состязательности сторон, заявляю ходатайство о привлечении к участию в уголовном судопроизводстве государственного обвинителя, а также о назначении органу предварительного следствия проведения дополнительного расследования по обстоятельствам, изложенным в исковом заявлении.
Уголовное дело, рассматриваемое в настоящем судебном заседании, характеризуется повышенной степенью сложности, обусловленной, необходимостью проведения специальных познаний, а также общественного резонанса вызванного исковым заявлением. Необходимость установления юридически значимых фактов, имеющих определяющее значение для квалификации деяния, а также для установления моей вины, требует всестороннего и тщательного анализа представленных доказательств. При этом, учитывая диспозицию ст. 6 СК, участие государственного обвинителя, как представителя стороны обвинения, обеспечит соблюдение принципа состязательности сторон, предоставив возможность сопоставления различных точек зрения и объективной оценки всей совокупности доказательств.

Привлечение государственного обвинителя к участию в деле является гарантией соблюдения моих прав и законных интересов в ходе уголовного судопроизводства. Государственный обвинитель, обладая процессуальной независимостью и полномочиями по осуществлению уголовного преследования, обязан обеспечить надлежащий контроль за соблюдением прав обвиняемого на всех стадиях процесса. Кроме того, участие государственного обвинителя способствует обеспечению равенства сторон в судебном разбирательстве, что является основополагающим принципом справедливого правосудия.

Сторона защиты, в рамках реализации предоставленных ей процессуальных прав, представила суду доказательства лишь в виде написаного заявления, что не является гарантом правдивости обвинения. Точно также хочу подметить, что сотрудник LSPD который находился на тот момент при исполнении обязан был вести видеофиксацию, которую он так и не приложил в материалы искового заявления.

Привлечение государственного обвинителя и назначение дополнительного расследования, в конечном итоге, будет способствовать процессуальной экономии и повышению эффективности судопроизводства. Проведение дополнительных следственных действий позволит суду принять обоснованное и справедливое решение по делу.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 6 СК, а также нормами ПК, УАК и законом о Прокуратуре штата San-Andreas,

ПРОШУ СУД:

​

1. Привлечь к участию в настоящем уголовном деле государственного обвинителя.
2. Направить материалы уголовного дела в следственный орган для проведения дополнительного расследования по обстоятельствам, изложенным в исковом заявлении.
3. Установить срок для проведения дополнительного расследования в соответствии со ст. 6 СК, с возможностью его продления по ходатайству государственного обвинителя.
4. Запросить видеофиксации с момента процессуальных действий сотрудника LSPD, а также по совместительству истца Alexandr Panamera и дать срок для предоставления с момента удовлетворения ходатайства 24 часа.


С уважением Rudolph Wolfgang

Дата подачи ходатайства: 06/03/2025

Подпись заявителя: R.W​

 

[Atlas Author]

 

[Atlas Author]