В Верховный суд Штата Сан-Андреас
От гражданина Соединенных Штатов Америки: Bradford R. Usher
в лице представителя: James Friedman
Иск № 76
Судья R. Reddington
ХОДАТАЙСТВО
об уточнении исковых требований
В производстве Верховного суда Штата Сан-Андреас находится дело по исковому заявлению № 76 гражданина Bradford R. Usher против Губернатора Штата Сан-Андреас Markus Scaletto о признании незаконным ордера, аннулировании уголовного дела, привлечении к ответственности, возмещении судебных расходов, инициировании проверки статьи на конституционность, истребовании доказательств.
После ознакомления с материалами дела, предоставленными истцу, считаем необходимым уточнить свои требования, ранее заявленные в исковом заявлении, и их основания.
ФАКТИЧЕСКИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА
Представленными материалами дела подтверждается, что 12.02.2021 примерно в 19:00 состоялось неофициальное собрание руководителей государственных организаций, на которой присутствовал, в том числе, Вице-губернатор Штата Сан-Андреас Bradford R. Usher; при этом истец находился на данном собрании в качестве одного из рядовых участников, а не организатора (см. видеозапись из материалов обвинения (далее - Видео): напр., [Видео, 05:28] - “
Надо бы позвать Брэдфорда”), в связи с чем может отвечать лишь за собственные действия и слова как исполнитель.
На данном мероприятии истец озвучил
критику политического курса действующей власти, ему было предоставлено “
слово как будущего Губернатора о настоящем и будущем” [Видео, 23:00], из чего следует ведение им
политической, агитационной работы к предстоящим выборам. Остальные участники собрания как руководители органов исполнительной власти также изложили свои замечания/предложения/пожелания для их учета в дальнейшей совместной работе.
Посчитав выступление истца на собрании преступным, 13.02.2021 Генеральный прокурор Штата Сан-Андреас Lena Scaletto вынесла постановление № DJG-0216 о снятии с истца неприкосновенности.
В тот же день Вице-губернатор Штата Сан-Андреас Bradford R. Usher по ордеру № AS-0089, выписанному ответчиком, был задержан и арестован за якобы имевшее место распространение ложных сведений в отношении правительства (статья 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас), отбыв назначенное наказание в виде лишения свободы сроком на 12 лет. В ходе оформления дела в Федеральной тюрьме Болингброук ответчик также пояснил сотрудникам FIB, что истцу должно быть назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 12 лет, а обстоятельства, смягчающие наказание, отсутствуют. При этом вопреки сведениям, указанным в самом ордере, дело в отношении истца по признакам преступлений не заводилось, в действительности ордер выдан на основе единственного доказательства - видеозаписи собрания от 12.02.2021.
ПРАВОВАЯ КВАЛИФИКАЦИЯ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ
I. НЕСООТВЕТСТВИЕ НОРМЫ КОНСТИТУЦИИ ШТАТА-САН АНДРЕАС
1. Противоречие букве
Согласно статье 13 Конституция Штата Сан-Андреас измена против государства заключается в войне против него, поддержке врагов государства или оказание им помощи. В свою очередь, инкриминированная истцу статья 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас устанавливает, что государственной изменой являются любые действия, направленные на дискредитацию власти.
Можно по-разному оценивать включение в основной закон государства (Штата) положений особенной части уголовного права, однако это не влияет на тот факт, что действующая Конституция Штата Сан-Андреас дает
строго определенную, недвусмысленную легальную дефиницию государственной измены, под которой понимается исключительно война против него (государства), а также поддержка врагов (в сущности, интервентов) государства или оказание им помощи.
Исключений из установленного конституционно-правового регулирования, а равно указания на возможность расширения содержания состава рассматриваемого преступления, Конституция Штата Сан-Андреас
не содержит, в связи с чем статья 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас, лихо относя к государственной измене даже устную клевету органов власти и прочие действия, направленные против авторитета власти,
не развивает и не уточняет нормы конституционного права, но вступает в прямое противоречие с Конституцией Штата Сан-Андреас, которое должно разрешаться в пользу положений последней в силу указаний коллизионных норм - статей 14, 39, 40 Конституции Штата Сан-Андреас.
2. Противоречие духу
В качестве вступления отметим, что безупречный почерк законодателя последних месяцев заметен сразу: тяжким преступлением согласно оспариваемой норме признается уже не только посягательство на жизнь государственного деятеля в связи с его деятельностью (статья 14.1 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас), но
любое применение насилия (читай - физического воздействия) или даже угроза его применения безотносительно мотивов и последствий такого деяния; выходит, шуточный замах пластиковым стаканчиком в сторону ответчика уже образует не просто преступление (что само по себе совершенно поразительно), но государственную измену, что никак не может быть признано отвечающим конституционным целям уголовного наказания.
Следует также полагать, что не отвечает конституционно значимым целям и предназначению уголовного закона имеющаяся
чрезмерная суровость его предписаний в той части, в какой он за распространение ложных сведений карает
от 12 лет и вплоть до пожизненного лишения свободы лишь по принципу того, что потерпевшим от деяния является власть; лишение свободы даже на короткий срок как уголовное наказание за клевету в современных условиях обычно не считается соразмерным и социально необходимым, что подтверждается
практикой большинства субъектов США (где, впрочем, даже при наличии уголовного наказания оно сводится к назначению штрафа, но никак не к тюремному заключению).
Кроме того, установление законодателем
недифференцированного по размеру наказания за такое правонарушение, как действия по дискредитации власти,
невозможность его снижения не позволяют применять эту меру взыскания с учетом характера совершенного правонарушения, размера причиненного вреда, степени вины правонарушителя, его имущественного положения и иных существенных обстоятельств деяния, что нарушает как положения статьи 4.2 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас, так и конституционные принципы справедливости наказания, его индивидуализации и соразмерности.
Аналогично, предусмотренная уголовным законом
невозможность выхода арестованного по оспариваемой норме под залог и
пожизненный запрет на замещение государственных должностей также не отвечает требованиям соразмерности и справедливости, поскольку допускает пожизненную стигматизацию правонарушителя лишь за распространение им порочащих сведений, не сопряженное с угрозой жизни, организацией государственного переворота, массовым нарушением общественного порядка и т.п.
Вывод
Учитывая вышеизложенное, статья 14.1 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас в части, в которой она
расширяет понятие государственной измены, приведенное в Конституции Штата Сан-Андреас, а также предусматривает возможность
недифференцированного и неоправданно жестокого уголовного наказания за совершение лицом действий, способных дискредитировать органы государственной власти, не соответствует Конституции Штата Сан-Андреас, в связи с чем указанная норма подлежит признанию не подлежащей применению до внесения законодателем необходимых изменений, а судимость истца - аннулированию как основанная на не подлежащей применению норме.
II. ОТСУТСТВИЕ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Истец также полагает, что материально-правовых оснований для его задержания и ареста не имелось, а в его действиях отсутствует состав инкриминированного преступления и в случае признания оспариваемой нормы соответствующей Конституции Штата Сан-Андреас.
Статья 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас определяет уголовно-наказуемое деяние как действия, направленные на дискредитацию действующего правительства, что приравниваются к государственной измене. Поскольку уголовный закон не подлежит расширительному толкованию, а сама норма не содержит оборота “в частности” либо подобного ему, необходимо заключить, что преступными являются не любые действия, способные пошатнуть авторитет власти, но лишь прямо перечисленные в статье, в которой приведен исчерпывающий перечень альтернативных форм преступления; к таким действиям в силу прямого указания закона относится
распространение заведомо ложной информации в отношении правительства, что и было вменено истцу.
1. Объективная сторона преступления
Вместе с тем для вменения статьи 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас по поводу распространения заведомо ложной информации требуется
совместное наличествование ряда условий: сведения должны быть распространены и не соответствовать действительности, а по смыслу закона - носить также порочащий характер (как отмечалось ранее, в сущности речь идет о клевете в отношении власти); при отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств ответственность исключается.
1.1. Порочащий характер
Не вся информация, сообщенная на собрании, носила порочащий характер: так, например, жалоба на
текущую нереализованность предложенных истцом проектов нормативных правовых актов сама по себе не имеет целью опорочивание деловой репутации органов власти, которым по определению свойственна забюрократизированность. Разумеется, указания на проблемы в своей работе неприятны и могут даже задевать достоинство отдельных лиц, что, однако, не влечет признание за сведениями наличия порочащего характера.
1.2. Распространение
Объективная сторона статьи 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас предусматривает, что преступные деяния направлены против
власти как таковой (“правительства” вообще), но не отдельных органов государственной власти (“Правительства Штата Сан-Андреас” и т.п.) и тем более не конкретных должностных лиц. При этом согласно общепризнанной практике
сообщение порочащих сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности, с тем, чтобы они не стали известными третьим лицам.
Между тем истец выразил позицию о работе правительства как олицетворения исполнительной власти Штата Сан-Андреас, включающей в себя как непосредственно Правительство Штата Сан-Андреас, так и напрямую подчиненные ему иные органы исполнительной власти (LSPD, LSSD, SANG, FIB, EMS, FP). Соответственно, сведения,
доведенные до государственных органов об их же совместной работе и неудовлетворительности последней, не образуют уголовно наказуемого распространения порочащих сведений; если же речь, по мнению ответчика, идет о сообщении сведений относительно исключительно него самого, то такое деяние при наличии иных элементов состава преступления может быть наказуемо как клевета в отношении отдельного представителя власти и вообще не подлежит квалификации по статье 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас.
1.3. Несоответствие действительности
Распространяемые сведения могут быть признаны клеветническими и, соответственно, подпадающими под диспозицию статьи 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас лишь в случае, если они были, как указывается в самой статье,
заведомо ложными, т.е. вымышленными, не соответствующими действительности; поэтому распространение в целом верных, хотя бы и позорящих другое лицо сведений о подлинных фактах не образует состава рассматриваемого преступления.
Истец полагал и продолжает полагать, что информация, доведенная до участников собрания,
в полной мере соответствует действительности: о том, что множество руководящих позиций в высших эшелонах власти, в том числе пост Генерального прокурора Штата Сан-Андреас, занимают однофамильцы и близкие родственники ответчика [Видео, 23:34 - 23:44]; заметных изменений законодательства в период замещения ответчиком текущей должности не имеется [Видео, 23:47]; множество правотворческих идей так и не было реализовано [Видео, 24:08].
Поскольку речь идет об уголовном преследовании, а не гражданском судопроизводстве, бремя доказывания несоответствия распространенной информации действительности лежит на лицах, ответственных за задержание и арест истца, однако соответствующих
доказательств не представлено, достоверность данных сведений ответчиком по существу не оспаривается, а ряд сведений, в частности, касающихся занятия ключевых постов Штата Сан-Андреас кланом Scaletto и отсутствия принципиально важных новелл в законодательстве - является
общеизвестным.
1.3.1. Распространение информации или оценочное суждение?
Кроме того, ответчиком проигнорировано, что распространение заведомо ложной информации не тождественно высказыванию оценочных суждений, не представляемых в качестве доступного к проверке факта. Содержащиеся в высказываниях
оценочные суждения, мнения, убеждения (например, о некомпетентности ответчика как государственного деятеля) во всяком случае не являются предметом уголовно-правовой защиты по вмененной истцу статье, потому как заведомо ложные сведения должны касаться исключительно
конкретных фактов объективной реальности - в случае же, если субъект ограничивается общими характеристиками потерпевшего, в том числе с оценкой его качеств и деятельности, состава распространения заведомо ложных порочащих сведений (клеветы) нет, хотя при наличии других признаков состава возможна ответственность за оскорбление.
Однако ответчик в нарушение действующего законодательства не привел каких-либо правовых доводов, позволявших признанные преступными высказывания истца, предварявшиеся словами присутствовавшего на собрании третьего лица “
требуется Ваша политика, Ваше мнение…” [Видео, 23:03] и словами самого истца “
По моему субъективному мнению…” [Видео, 23:30], отнести к
утверждению о фактах, а не к оценочному суждению (мнению).
Учитывая изложенное, выражение мнения об ошибочном курсе действующей власти, критика проводимой политики и методов государственного управления, пусть и совершенное в жесткой форме (вообще свойственной в политической борьбе), не образует преступление и направлено лишь на реализацию
конституционного права граждан свободно собираться вместе для обсуждения общего блага (статья 8 Конституции Штата Сан-Андреас).
1.3.2. Пределы допустимой критики власти
Фактически позиция ответчика, сводящаяся к намерению использовать закон в целях жестокого пресечения всех действий, которые
могут быть расценены самой исполнительной властью в качестве дискредитирующих её же, не только противоречит смыслу статьи, но по своему содержанию находится на уровне права Великобритании XVII века, когда любое публичное высказывание неодобрения действующей власти приравнивалось к “призывам к мятежу”; такой подход законодателя, однако, уже в 1843 г. отменен принятием Закона о клевете (Libel Act) и уж тем более несовместим с современными представлениями о свободном демократическом обществе.
Следует полагать, что вменение истцу совершения преступления, исходя из значимости в жизни общества права на свободу мысли, совести, нарушает
принцип публичности деятельности правительства, потому как в современном правовом государстве критика деятельности лиц, осуществляющих публичные функции (либо власти как целого),
допустима в более широких границах, чем в отношении частных лиц.
Так, если потерпевшим является отдельная крупная политическая фигура (или тем более - власть как таковая), применяется
значительно повышенный стандарт доказывания, при котором потерпевшей стороне - даже для привлечения к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания скромной компенсации морального вреда - необходимо достоверно доказать наличие у правонарушителя
“злых намерений”, что на практике делает невозможным привлечение к какой-либо юридической ответственности за распространение ложных сведений в отношении власти; без соблюдения этого условия ни один Штат в силу поправок 1 и 14 к Конституции США не вправе привлекать к юридической ответственности (см. об этом:
решение Верховного Суда США по делу “Нью-Йорк Таймс против Салливана”;
решение Верховного Суда США по делу “Сент-Амант против Томпсона”).
Подобный подход является общепризнанным в мировой практике - даже в Европе, где “первая поправка” отсутствует, а свободе слова не придается столь важное значение, как в нашей стране: к примеру, ЕСПЧ неоднократно отмечал, что свобода выражения мнения представляет собой одну из несущих основ демократического общества, основополагающее условие его прогресса и самореализации каждого его члена. Свобода слова охватывает не только “информацию” или “идеи”, которые встречаются благоприятно или рассматриваются как безобидные либо нейтральные, но
также и такие, которые оскорбляют, шокируют или внушают беспокойство. Именно таковы требования плюрализма, толерантности и либерализма, без которых нет “демократического общества” (
постановление ЕСПЧ по делу “Хендисайд против Соединенного Королевства”;
постановление ЕСПЧ по делу “Прагер и Обершлик против Австрии”).
Что касается политических деятелей, то они, как указывается в статьях III и IV
Декларации о свободе политической дискуссии в средствах массовой информации (принята 12.02.2004 на 872-м заседании Комитета Министров Совета Европы), стремясь заручиться общественным мнением, тем самым соглашаются стать объектом общественной политической дискуссии и критики, а государственные должностные лица могут быть подвергнуты
публичной критике в отношении того, как они исполняют свои обязанности, поскольку это необходимо для обеспечения гласного и ответственного исполнения ими своих полномочий.
Принимая сказанное во внимание,
пределы допустимой критики в отношении политиков как таковых шире, чем в отношении частного лица. В отличие от последнего, первый должен проявлять и большую степень терпимости к пристальному вниманию всего общества, к каждому его слову и действию. Нет сомнения, что закон позволяет защищать репутацию каждого, т.е. распространяется и на политиков, даже когда они выступают не в личном качестве; но в таких случаях противовесом подобной защиты выступает
интерес общества к открытой дискуссии по политическим вопросам. Можно сказать, что
свобода политической дискуссии составляет стержень концепции демократического общества (
постановление ЕСПЧ по делу “Лингенс против Австрии”).
Наконец, пределы допустимой критики являются
даже шире в отношении непосредственно правительства, чем отдельного политика. При демократическом режиме действия или бездействие правительства должны быть помещены под внимательный контроль со стороны не только законодательной и судебной власти, но также общественного мнения. Кроме того, доминирующее положение, которое оно занимает, делает необходимым, чтобы оно демонстрировало
сдержанность, когда встает вопрос об уголовном преследовании, особенно когда имеются другие средства ответа на неоправданные нападки и критику со стороны его противников (
постановление ЕСПЧ по делу "Инкал против Турции";
постановление ЕСПЧ по делу “Дюльдин и Кислов против Российской Федерации”). Действительно, доминирующее положение, занимаемое властями государства, требует, чтобы оно демонстрировало сдержанность, когда речь идет об уголовном преследовании. Власти демократического государства должны проявлять
терпимость по отношению к критике, даже если она может рассматриваться как провокационная или оскорбительная (
постановление ЕСПЧ по делу “Озгюр Гюндем" против Турции”).
При этом вмешательство в осуществление свободы слова члена оппозиции требует самого пристального внимания со стороны суда - в качестве примера ЕСПЧ указывает, что уголовное преследование и
осуждение сенатора за оскорбления правительства рассматриваются, бесспорно, как “вмешательство” в осуществление свободы выражения мнения (
постановление ЕСПЧ по делу “Кастеллс против Испании”). Учитывая сказанное,
противник официальных идей и позиции должен иметь свое место на политической арене (
постановление ЕСПЧ по делу “Пьермон против Франции”). В самом деле, невозможно отрицать, что сущность демократии в том, чтобы позволить выдвигать и обсуждать разнообразные политические программы, даже те, которые
подвергают сомнению тот порядок, согласно которому организовано в настоящее время государство (
постановление ЕСПЧ по делу “Социалистическая партия и др. против Турции”).
2. Субъективная сторона преступления
В силу статьи 3.7 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас не является преступлением деяние, совершенное неумышленно, то есть по неосторожности, кроме случаев, когда иное предусмотрено соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса.
Поскольку иное не предусмотрено статьей 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас, с субъективной стороны действия, перечисленные в данной норме, совершаются лишь умышленно - причем
исключительно с прямым умыслом, принимая во внимание, что рассматриваемая статья содержит ссылку на мотив деяния (намерение дискредитации власти).
Следовательно, для признания лица виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас, необходимо достоверно установить, что виновный
осознает, что он распространяет априори ложные и подрывающие репутацию власти сведения, и
желает распространять их с
направленностью умысла на подрыв авторитета правительства; если же лицо, к примеру, не осознает ложности распространяемых им сведений, добросовестно заблуждается, считая их соответствующими действительности, либо не имеет своим мотивом дискредитацию власти, то состав указанного преступления отсутствует.
Доказательств, способных свидетельствовать о прямом умысле истца на распространение объективно ложных сведений в отношении правительства с целью подрыва авторитета власти (при том, что Bradford R. Usher на момент рассматриваемых событий имел самое непосредственное отношение к высшему правительству),
не представлено, данный вопрос ответчиком вообще не исследовался.
Вывод
Таким образом, в действиях истца
отсутствует состав преступления, предусмотренного статьей 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас, в связи с чем ордер от 13.02.2021 № AS-0089 подлежит признанию незаконным, а соответствующая запись в картотеке уголовных дел - недействительной.
III. НАРУШЕНИЕ ПРОЦЕДУРЫ
Также истец убежден, что, даже при наличии правовых оснований для его задержания и ареста, данные процессуальные действия совершены
с существенным нарушением норм права, касающихся процедуры, ввиду чего во всяком случае подлежат признанию незаконными.
Так, важным является то обстоятельство, что истец на момент привлечения к уголовной ответственности замещал государственную должность Вице-губернатора Штата Сан-Андреас и в силу статьи 1 Закона о неприкосновенности должностных лиц
обладал неприкосновенностью.
В соответствии со статьей 6 Закона о неприкосновенности должностных лиц лицо, обладающее статусом неприкосновенности, не может быть привлечено к уголовной ответственности до момента его приостановления, либо ограничения действия статуса неприкосновенности, в частности, на основании
ордера Генерального прокурора,
заверенного Губернатором Штата Сан-Андреас.
При этом специальных правил, касающихся привлечения Вице-губернатора Штата Сан-Андреас к уголовной ответственности, в Законе о неприкосновенности должностных лиц не содержится. Между тем, как разъяснено в
решении Верховного суда Штата Сан-Андреас от 17.09.2020 по иску № 37 “Гражданин M. Mukarami v. Мэр г. Лос-Сантос M. Scaletto”, Вице-губернатор Штата Сан-Андреас является вторым должностным лицом в Штате после Губернатора, который исполняет обязанности и имеет права Губернатора в его отсутствие или в случае его занятости, а также является руководителем Кабинета Министров и Генерал-Лейтенантом Национальной Гвардии. Соответственно, в отсутствие указания закона об обратном, при определении правового статуса Вице-губернатора Штата Сан-Андреас
подлежат применению нормы, действующие в отношении Губернатора Штата Сан-Андреас, что в полной мере распространяется на правовое регулирование особенностей статуса неприкосновенности.
Согласно абзацу четвертому статьи 8.1 Закона о неприкосновенности должностных лиц для проведения расследования в отношении Губернатора Штата Сан-Андреас требуется
специальное уведомление от правоохранительных органов в адрес Вице-Губернатора, Министра Юстиции или Верховного судьи Штата Сан-Андреас.
В силу статьи 8.2 Закона о неприкосновенности должностных лиц после передачи специального уведомления на проведение расследования
агенты FIB/офицеры LSPD/офицеры LSSD/агенты USSS заводят уголовное дело, в рамках которого должно быть доказано наличие нарушений Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас. Если вина лица, обладающего статусом неприкосновенности,
доказана материалами дела, то ордер на задержание Губернатора Штата выписывает Вице-Губернатор с
дальнейшим уведомлением Верховного судьи или Верховный судья с дальнейшим назначением судебного заседания.
Таким образом, из системного толкования вышеприведенных норм следует, что Закон о неприкосновенности должностных лиц содержит
императивное указание на то, что для задержания и ареста истца должен был быть соблюден ряд условий, касающихся вопросов процессуального права:
а) при выявлении признаков правонарушения со стороны истца должно было быть направлено
уведомление о начале расследования - доказательств выполнения этого требования не представлено;
б)
уполномоченными сотрудниками правоохранительных органов должно было быть заведено
полноценное уголовное дело, в рамках которого проводится расследование с вынесением процессуального решения по делу, - ответчиком такое дело не представлено, само его существование не доказано, а Прокуратура Штата Сан-Андреас, которая (по указанию в самом ордере) якобы провела расследование,
на его проведение вообще не уполномочена, так как отсутствует в закрытом перечне лиц, приведенном в статье 8.2 Закона о неприкосновенности должностных лиц;
в) выписывается ордер, в котором
указывается на снятие неприкосновенности с должностного лица, - в оспариваемом ордере от 13.02.2021 № AS-0089 на снятие неприкосновенности не указывается, а неприкосновенность истца была ограничена
постановлением (sic!) Прокуратуры Штата Сан-Андреас от 13.02.2021 № DJG-0216, которое при этом даже
не заверено Губернатором Штата Сан-Андреас;
г) немедленно после выписывания ордера на задержание и арест должно было быть направлено
уведомление в адрес Верховного судьи Штата Сан-Андреас в целях оперативной проверки ордера на соответствие нормам права - опять же, доказательства направления такого уведомления отсутствуют.
Вывод
Принимая во внимание, что ответчиком были нарушены абсолютно все требования, касающиеся процедуры выписывания ордера и привлечения неприкосновенного лица к уголовной ответственности, оспариваемый ордер от 13.02.2021 № AS-0089 выдан в нарушение установленного порядка, является незаконным и порочит юридическую силу всех дальнейших процессуальных действий, совершенных на его основании (статья 3 главы VI Процессуального кодекса Штата Сан-Андреас).
IV. ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ОТВЕТЧИКА
1. Уголовная ответственность
Таким образом, материалами дела подтверждается, что ответчик
вопреки как материально-правовым требованиям уголовного закона, строго определяющего, что образует состав преступления, так и
установленному порядку (процедуре), обеспечивающей предельно возможное обеспечение прав обвиняемого и непредвзятое расследование уполномоченными законом должностными лицами, имеющими необходимую квалификацию, совершил
действия, направленные на заведомо незаконное задержание и последующий арест истца с отдельным указанием на то, что при назначении наказания в виде ареста никакие смягчающие обстоятельства учету не подлежат, несмотря на безупречную репутацию истца, в связи с чем его деяние образует совокупность статей 16.4, 16.5 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас.
Реализуя свой преступный умысел и
самостоятельно выписывая ордер на арест в отсутствие материалов предварительного расследования (дела) с профессиональной правовой квалификацией содеянного, Губернатор Штата Сан-Андреас Markus Scaletto
самовольно взял отправление правосудия в собственные руки, то есть
совершил действия, явно выходящие за пределы его должностных полномочий. Как отмечается в
решении Верховного суда Штата Сан-Андреас от 03.10.2020 по иску № 40 “Офицер LSPD V. Dushilovich против Губернатора Штата Сан-Андреас A. Mulder, прокурора C. Burger”, несмотря на то, что Губернатор Штата Сан-Андреас в силу статьи 20 Конституции Штата Сан-Андреас является верховным руководителем всей исполнительной власти, это само по себе
не означает безграничность его полномочий; являясь главой исполнительной власти, Губернатор Штата Сан-Андреас остается тем не менее прочно и непрерывно связанным нормами Конституции Штата Сан-Андреас, законов и иных юридических актов нормативного действия - именно на этом принципе построена вся система правового государства США и Штата Сан-Андреас. Поскольку же такие действия ответчика стали первой и необходимой причиной заведомо необоснованного задержания и ареста Bradford R. Usher и неправомерного унижения его чести и достоинства, а его
результатом явилось наступление тяжких последствий в виде подрыва авторитета публичной власти и правосудия, а также существенного и публичного нарушения прав истца - и как свободного гражданина США, и как видного политического деятеля, деловая репутация которого должна быть безупречна, деяние ответчика отвечает признакам преступления, предусмотренного статьей 15.1 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас.
При этом, принимая во внимание, что
все иные требования закона к процедуре привлечения неприкосновенного лица к уголовной ответственности также были полностью проигнорированы ответчиком, в его действиях по
самовольному, вопреки установленному законом порядку выписыванию ордера также усматриваются признаки преступления, предусмотренного статьей 17.5 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас.
Важно при этом иметь в виду, что Markus Scaletto не впервые замещает пост Губернатора Штата Сан-Андреас и тем более - должности в Правительстве Штата Сан-Андреас, а поэтому
не может не знать о содержании закона и его предписаниях, в том числе, касающихся процедуры снятия неприкосновенности, задержания и назначения наказания.
Кроме того, не может не обращать на себя внимание тот факт, к уголовной ответственности за якобы совершенное на собрании преступление из всех присутствовавших лидеров государственных организаций привлечен
исключительно Bradford R. Usher, который - по невероятному стечению обстоятельств - является по совместительству
ключевым политическим оппонентом ответчика в борьбе за место главы Штата, будучи единственным альтернативным кандидатом на последних выборах Губернатора Штата Сан-Андреас и открыто намереваясь выдвинуть свою кандидатуру и на следующих выборах.
Вышеприведенные обстоятельства в своей совокупности дают все основания для вывода о том, что незаконные задержание и арест истца совершены истцом
с прямым умыслом, при котором он осознавал противоправность и общественную опасность своего деяния и желал наступления общественно опасных последствий ввиду собственных низменных интересов, сводящихся к
неприкрытым репрессиям против политических конкурентов в целях становления де-факто единственным претендентом на высший государственный пост Штата Сан-Андреас. Следовательно, у суда есть достаточные основания полагать, что действия ответчика по незаконным задержанию и аресту истца являлись способом совершения иного преступления, а именно
действиями, направленными на насильственное удержание власти (статья 14.2 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас) посредством заведомо незаконного использования силы государственного аппарата и произвольного лишения свободы своего открытого критика, способного не только пошатнуть устойчивость “трона”, но и завладеть им на последующих открытых и свободных выборах.
Таким образом, в действиях Губернатора Штата Сан-Андреас Markus Scaletto усматриваются признаки преступлений, предусмотренных статьями 15.1, 17.5, 16.4, 16.5, 14.2 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас. Следует иметь в виду, что в настоящем случае квалификация содеянного ответчиком по совокупности не свидетельствует о привлечении к уголовной ответственности неоднократно за одни и те же деяния, потому как на первый взгляд длящееся деяние истца в действительности
состояло из цепочки взаимосвязанных нарушений уголовного закона, а приведенные составы преступлений имеют своим объектом совершенно различные общественные отношения: по поводу личной свободы и неприкосновенности, интересов правосудия, порядка государственного управления, безопасности государства.
При назначении ответчику наказания судом подлежат учету такие отягчающие обстоятельства, как совершение преступления
из мести за правомерные действия истца, а также
в связи с осуществлением истцом служебной деятельности и выполнением общественного долга (абзацы четвертый, пятый статьи 4.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас). Учитывая совершение ответчиком целой совокупности преступлений высокой тяжести, направленных как против личности, так и против конституционных основ Штата и государства, ему подлежит назначению
наказание в виде пожизненного лишения свободы, что предусмотрено как санкцией статьи 14.2 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас, так и общими положениями статей 4.6, 4.8 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас.
С учетом
особой общественной опасности деяний для всего Штата, наличия отягчающих обстоятельств и длительного ограничения конституционных прав истца применение судом статьи 5.2 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас
исключается по всем статьям обвинения, а в силу прямого указания закона также невозможно в части вменения статьи 14.2 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас.
2. Гражданско-правовая ответственность
В результате действий ответчика, которые истец считает преступными, Bradford R. Usher был вынужден
отбывать длительное наказание сроком 12 лет в месте лишения свободы, испытал
сильные душевные переживания, связанные с ограничением его личной свободы и неприкосновенности, выставлением его в публичном свете в качестве злостного нарушителя и врага государства, службе которому истец посвятил многие годы. В связи с данным обстоятельством в пользу истца подлежит взысканию компенсация причиненного неправомерными задержанием и лишением свободы морального вреда, размер которого истец оценивает в 500.000$.
На основании изложенного
ПРОШУ:
1. Признать незаконным ордер от 13.02.2021 № AS-0089, выданный на задержание Вице-губернатора Штата Сан-Андреас Bradford R. Usher;
2. Признать недействительным и аннулировать уголовное дело в отношении гражданина Bradford R. Usher от 13.02.2021 в базе данных;
3. Признать Губернатора Штата Сан-Андреас Markus Scaletto виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями 14.2, 15.1, 16.4, 16.5, 17.5 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас, и назначить ему наказание в виде пожизненного лишения свободы с отбыванием наказания в Федеральной тюрьме Болингброука;
4. Взыскать с Губернатора Штата Сан-Андреас Markus Scaletto в пользу гражданина Bradford R. Usher компенсацию морального вреда, причиненного незаконными задержанием и арестом, в размере 500.000$;
5. Взыскать с Губернатора Штата Сан-Андреас Markus Scaletto в пользу гражданина Bradford R. Usher возмещение судебных расходов в размере 250.000$;
6. Признать статью 14.4 Уголовного кодекса Штата Сан-Андреас противоречащей Конституции Штата Сан-Андреас и обязать законодателя с учетом правовой позиции суда внести в действующее правовое регулирование необходимые изменения.
Дата подачи заявления: 22.02.2021
Подпись представителя истца:
James Friedman
